То есть профессор был осуждён за свои взгляды и помыслы. А где же знаменитая «свобода совести», «права человека» и «свобода слова»? Почему нарушается право человека на получение разносторонней свободной информации?
И почему считается, что несогласие с количеством жертв евреев во Вторую мировую войну — это выражение «сомнения факту совершения преступлений против человечества»?
Интересный факт: по случаю празднования 61-й годовщины Победы Иосиф Кобзон вспомнил давно не исполнявшуюся песню «Бухенвальдский набат» (музыка Вано Мурадели, текст — фронтовика Исаака Соболева). Песня эта была исполнена на фестивале демократической молодёжи в Вене в 1959-м году, получила всемирное распространение, и ни у кого не вызвала протеста в связи со словами:
Сотни тысяч заживо сожжённых,
Строятся, строятся
В шеренги к ряду ряд.
Интернациональные колонны
С нами говорят,
С нами говорят…
Обратим внимание на слова: «сотни тысяч» «интернациональных» жертв; естественно, речь здесь идёт не только о жертвах Бухенвальда, а допускается обобщение, но при этом в песне, появившейся лет через десять после окончания войны, говорится не о «миллионах заживо сожжённых». Почему? Не было ещё известно истинное количество еврейских заключённых, погибших в лагерях? Или просто не была изобретена легенда о миллионах? И как теперь оценивать И. Кобзона — как человека, отрицающего холокост?
Наши правозащитники-«общечеловеки» как-то стараются не вспоминать статью 19 Всеобщей декларации прав человека, принятой 10 декабря 1948-го года: «Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ».
А вот как высказывался французский писатель Андре Жид — Андре Поль Гийом Жид (1869–1951):
«Уничтожение оппозиции в государстве или даже запрещение ей высказываться, действовать — дело чрезвычайно опасное: приглашение к терроризму. Для руководителей было бы удобнее, если бы все в государстве думали одинаково. Но кто тогда при таком духовном оскудении осмелился бы говорить о “культуре”? Как избежать крена без противовеса? Я думаю, что это большая мудрость — прислушиваться к противнику; даже заботиться о нём по необходимости, не позволяя ему вредить — бороться с ним, но не уничтожать…».
Отметим, что в условиях борьбы демократов современной России с «русским фашизмом», с разжиганием межнациональной розни и ксенофобией, видимо, пришла пора именовать этого писателя «Андре Еврей».
