«А его должность делает с виду менее бесполезной», - подумала я.
Но промолчала - незачем Карлайлу знать о сомнениях, которые меня периодически одолевали.
- Кабинет Дарена дальше по коридору, а твой я решил организовать здесь.
Мебель, как оказалось, меняли не в приемной, а именно в моем будущем кабинете. Просторная светлая комната, пожалуй, была хороша. Хороша настолько, что я мгновенно влюбилась в этот кабинет и поняла: буду проводить здесь все свободное время. Не знаю, как Астеру, а мне нравились такие комнаты. После нашей с ним каморки любое пространство воспринималось, как роскошь.
Карлайл мой восторг заметил и улыбнулся.
- Нравится? Я тоже люблю солнечную сторону. Так красиво и спокойно. Окно выходит на канал, с утра очень хорошо работается. Кстати.
Он обошел кабинет и остановился у небольшого стола - единственного предмета мебели, который не вынесли. Сняли даже полки со стен, намереваясь заменить их на новые (они лежали в коробках на полу). А вот стол почему-то не тронули.
- Подумал, что ты захочешь разобрать его сама, - произнес Златокрылый. - Это был кабинет твоего отца, и стол тоже его. Мы не трогали содержимое, все как-то откладывали. Если хочешь, можешь осмотреть его вещи.
В горле резко пересохло, как всегда бывало, когда прошлое внезапно прикасалось. Вот оно, я, не забыто, не ушло в недра памяти, а болтаюсь на поверхности и напоминаю о себе каждый раз не вовремя, на людях.
- Не хочешь?
Мужчина заметил мой ступор и пошел на попятный. Засуетился, рассказывая о какой-то ерунде, уговаривал пойти с ним обедать. Но я, не отрывая глаз, смотрела на стол, за которым несколько лет назад работал папа. Что он хранил в ящиках? Записки, документы, счета и планы? Или наши с мамой портреты, дипломы и подарки коллег?
- Я... разберу, - с трудом выдавила из себя несколько слов. - Спасибо.
- Тогда оставлю тебя. Если буду нужен - только позови.
Растерянно я кивнула, и даже когда дверь за мужчиной закрылась, ещё долго не могла прийти в себя. Шаг... второй. И так, будто идешь не к столу, а к пропасти, я заставила себя приблизиться. В верхнем ящике лежали письма. Я порезалась дважды, прежде чем сумела вытащить их. Села на пол и долго рассматривала почерк отца, почти забытый за долгие годы. У меня не осталось ничего, подписанного им.
В основном это были рабочие служебные записки. Согласования планов полетов, отчеты о полетах, черновики расчетов. Ничего интересного не попадалось и, помимо радости от встречи с частичкой родителей, я ничего не испытала. Лишь в среднем ящике, в письме Карлайлу мелькнуло нечто интересное. Я стала читать внимательнее.
