– Так вы стали работать здесь сразу после школы?
Лиам опустил руки на бедра, а затем немного неловко засунул их в карманы.
– В университете я получил степень бакалавра, время от времени продолжал помогать здесь. Образование в сфере биологии и генетики помогает мне создавать новые виды растений.
– Удивительно, как много смогла добиться ваша семья. И вы сами, Лиам.
Члены его семьи управляли своей судьбой. До того как она покинула Ларсландию, ее будущее было предрешено королевским происхождением, соответствующими традициями и укладом общества. Но она не была готова пожертвовать своей дочерью ради обеспеченного будущего. Дженну восхищало то, что Лиам занимался своим любимым делом и был лишен необходимости подстраиваться под чье-либо мнение.
– Спасибо, что рассказали мне все это. По-моему, история вашей семьи прекрасна.
Он лишь пожал плечами:
– Она не лучше и не хуже любой другой. Просто нужно иметь благодарного собеседника. Вот вы, например, живете здесь, а родились так далеко. Это действительно интересно.
У нее защипало в глазах. Теперь она должна была поделиться с ним своей историей. Дженне страшно хотелось рассказать ему о своей родине. О том, как прекрасны закаты летом, как белоснежны снега, накрывающие зимой вековые постройки ее родового замка.
Она не могла этого сделать. Одна ошибка – и все ее прикрытие пойдет прахом. Это будет непростительным промахом для того, кто пытается начать новую жизнь.
Дженна склонилась над коляской и провела рукой по лбу Мег, не глядя Лиаму в глаза:
– Мне нужно вернуться и покормить Бонни.
Несколькими днями позже Лиам возвращался с работы домой около восьми часов вечера. Он был взволнован и предвкушал ужин.
Прежде он был трудоголиком, который засиживался допоздна на работе и нередко забывал поесть. Теперь у него появился еще один повод усердно трудиться над бизнесом «Цветы Блум» – Бонни. Лиам нашел ей прекрасную няню и теперь должен был позаботиться о благосостоянии дочери.
Хотя, если бы он был до конца честен с самим собой, Лиам признался бы, что причина его волнения заключалась в другом. Он скучал по няне не меньше, чем по своей дочке.
Несколько ночей подряд они вместе вставали по первому зову Бонни, и от возникавшей между ними близости Лиам еще долго не мог перестать думать об этой удивительной женщине. Неправильные мысли то и дело приходили ему на ум.
Он думал о ее губах.
О ее руках.
О ее теле.
Несмотря на то что ее тело всегда было скрыто от него, его волновала сама мысль о том, что она поднималась из постели ради его дочери.
