Не менее странно поступил Тухачевский. В момент смерти Ленина он находился в Москве. Но демонстративно не остался на похороны и уехал в Смоленск. И эта оскорбительная для памяти вождя выходка сошла безнаказанно. Значит, ему покровительствовал кто-то очень и очень влиятельный.
Кто-то оставил во владении Тухачевского его имение. Кто-то смотрел сквозь пальцы на его частные и обильные продовольственные посылки близким во время голода 1921 года. Кто-то не обратил внимания на подозрительное самоубийство одной из его жен. Кто-то оставил без внимания его связи с женщинами весьма сомнительными в политическом отношении, но работавшими в его штабе и имевшими доступ к секретным военным документам. Об этом заговорили только после соответствующих настойчивых донесений.
Вскоре после смерти Ленина, 16 февраля 1924 года, белоэмигрантская газета «Руль» поместила заметку «Тухачевский и советская власть», в которой сообщалось: «Выступление Троцкого против «тройки» заставило ее насторожиться против тех военных начальников, которые особенно близки к председателю реввоенсовета. Среди них видное место занимает Тухачевский, командующий Западным фронтом».
В кругах белой эмиграции обсуждался вопрос о перспективах власти в СССР после кончины В. И. Ленина. «Красный Бонапарт» Тухачевский рассматривался как один из кандидатов на роль нового диктатора.
Заинтересовалось Тухачевским и ОГПУ. Еще 2 сентября 1923 года зам. полномочного представителя ОГПУ по Западному краю направил спецдоклад, касавшийся политической неблагонадежности Тухачевского. В декабре 1925 года поступило сообщение секретного сотрудника ОГПУ Овсянникова, где отмечалось: «В настоящее время среди кадрового офицерства и генералитета наиболее выявилось два течения: монархическое и бонапартистское, концентрация которого происходит вокруг М. Н. Тухачевского». В последующем году началось специальное агентурно-наблюдательное «дело Тухачевского». Михаил Николаевич сориентировался в считаные дни, быстро сумев заработать себе репутацию ярого антитроцкиста.
А тогда, зимой и весной 1924 года, курс политических акций Троцкого рос. Ставший его сторонником начальник Политического управления РККА В. А. Антонов-Овсеенко прямо грозил Зиновьеву, что в споре Троцкого с Политбюро он будет апеллировать к армии. В письме Антонова-Овсеенко от 27.12.1923 была важная фраза: «Среди военных коммунистов уже ходят разговоры о том, что нужно поддержать всем, как один, т. Троцкого».
