— Я тоже помню то славное время, когда Павлик был жив. Мы многое вместе прошли, а без него я уже и не хожу. Как видишь, доченька, и в прямом смысле тоже, — грустный вздох женщины окутал прозрачным горьким шлейфом ее картину.
— Ну что вы, все еще впереди. У всех нас. Дорога вперед никогда не заканчивается, покуда мы не закроем глаза.
— Правильно говоришь, Элечка, правильно. Твоя дорога точно цветет у тебя под ногами головками ярких маков. Павлик любил дарить мне маки, их много цвело у нас в поле, — мягкая улыбка морщинистых губ вмиг омолодила лицо, испещренное морщинками лет и усталости.
Что-то солидарно пробормотав, девушка отошла к окну, пока пациентка измеряла температуру. Столько раз она хотела опустить руки, даже не попытавшись их поднять. Так часто говорила, что этот мир погряз в темноте, хотя даже не пыталась разлепить веки. Что нам стоит хоть на секунду полюбить мир вокруг нас, себя самих, небо и солнце, что порой мы совершенно не заслужили встречать?
— Температуры нет, состояние стабильное, — констатировала Элина, проведя все необходимые манипуляции.
Она не горела своей работой, не тонула в ней с головой, не задыхалась, не жила ей. Это просто устав больницы и список обязанностей медсестры, за которые в конце месяца она получит конкретную сумму в российских рублях. Однако Элина не могла не признать, что улыбка пациентов, которые идут на поправку и которых она сопровождала в этом пути, стоит гораздо дороже месячной зарплаты — она бесценна.
Наверное, это и есть формула успеха, Грааль, который доступен не каждому: полыхай пожаром своего любимого дела — и оно будет опалять тебя самым нежным огнем. Ненавидь свое дело — и оно оставит от тебя лишь дымящиеся черенки.
— Это все твоя забота, Элечка. Не все у вас такие же вдохновляющие, как ты.
Элина вздохнула. Хоть последние дни и не капали ей на темечко каплями ядовитого дождя, разъедая плоть до мяса, вдохновением она бы себя не назвала. Взгляд девушки, словно кузнечик, перескочил с яркого солнца на изумрудные блики мелких травинок. Вдохновение так близко: у нас под ногами, над нашей головой, в нашей душе, но все, что мы делаем с ним — это топчем, сбиваем острыми стрелами, убиваем успокоительными. Элина глянула на свои руки, чувствуя себя убийцей, видя на линиях судьбы кровь. Пассивное прожигание жизни равняется умышленному убийству в сговоре с совестью и разумом.
Грехи не прописаны ни в каких Библиях и Коранах, никакой дядька не давал нам листок с перечнем правонарушений. Злость клубится и вьется свет в душе по мановению нашей и только нашей руки.
