В тот же день решением Ставки Верховного Главнокомандования был создан Одесский оборонительный район. Командующим ООР с непосредственным подчинением Октябрьскому назначили командира Одесской ВМБ контр-адмирала Жукова, имевшего опыт боев еще по Испании.
* * *
10 августа звуки канонады доносились до любого квартала Констанцы. Рубеж обороны постоянно сокращался, и его защитники отбывали в порт, где поднимались на борт «Эльпидифоров» и транспортов. И отбывали к новому месту службы…
Октябрьский приехал в порт к двенадцати. Как раз швартовался транспорт «Армения», а на причале собрались части 2-го ПМП.
Кулаков затеял короткий митинг и упросил комфлота сказать речь. Октябрьский пожал плечами и взошел на «катушку» из-под кабеля как на сцену.
– Товарищи бойцы! – сказал он, и морпехи затихли. – Когда мы захватили этот вражеский берег, то доказали, что советские армия и флот умеют воевать! Нам не нужна эта земля, но кровь наших краснофлотцев и красноармейцев пролита не зря – мы оттянули на себя несколько немецких дивизий, румынские я не считаю, – по толпе прошел сдержанный смех, – и тем самым облегчили жизнь нашим товарищам, воюющим на Южном и Юго-Западном фронтах. Мы били фашистов на чужой земле, чтобы уберечь от поругания свою собственную! А теперь будем защищать Одессу! Будем бить по фрицам и милошам из главного калибра, будем гнать их и гробить! – оглянувшись на пирс, где уже отшвартовалась «Армения», Филипп закончил: – Все на борт!
Морпехи, громко и оживленно переговариваясь, повалили на посадку.
– Хорошо сказал! – одобрил Кулаков. – Коротко, по-военному. И в точку!
– Я старался, – скромно сказал Октябрьский.
* * *
Филипп последним покинул Констанцу. Еще звено «ДБ-3Ф» пролетало за окраиной, бомбя немецкие колонны, потом самолеты сделали круг над портом и взяли курс на восток. Только одиночный «МиГ-3» вился в вышине, работая за корректировщика.
Комфлота поднялся на мостик «Парижской коммуны», и тут же злобно взревел ревун. Две башни главного калибра развернулись к западу и дали залп.
Ахнуло так, что мусор, разбросанные бумаги на пристани снесло ударной волной. В портовых зданиях посыпались стекла.
Октябрьский поглядел на рейд. Три последних транспорта – «Украина», «Ногин» и «Коммунист» – покидали Констанцу.
Канониры, получив поправки с «мигаря», выдали второй залп.
– Накрытие цели!
Филипп обернулся к командиру линкора:
– Уходим, Федор Иванович.
Кравченко кивнул и стал раздавать приказания. Огромное стальное тело корабля плавно двинулось к морю. Уже покинув порт, «Парижская коммуна» ударила изо всех орудий главного калибра.
