- Барон никогда не простит такого бесчестья, и ваш отец может сурово наказать нас за эту шалость! Изгнанием уже не отделаешься!
Но Генрих только отмахнулся.
- Стефания от стыда и страха будет молчать, и никому ничего не расскажет! Пани Мария, надо думать, тоже в рот воды наберет, разве только уж совсем ума лишится!
Долго раздумывал Ярослав над создавшейся ситуацией, взвешивал все за и против, и наконец-то решился действовать.
Недолюбливавший Палацкого Збирайда был неприятно удивлен, когда ему передали, что тот просит о тайной встрече. Он как раз осматривал на конюшне свою приболевшую лошадь, и ко всем неприятностям ему не хватало только прихвостня Генриха.
- Какого черта нужно от меня этому распутнику и богохульнику! Уж не руки ли пани Марии пришел просить? - нахмурился он, но все-таки вытер запачканные руки и вышел к непрошенному гостю.
Прошло всего несколько минут разговора, и барон сменил гнев на милость по отношению к молодому человеку.
- Я люблю вашу дочь,- говорил ему взволнованный до крайности Ярослав,- и думаю, что она ко мне тоже неравнодушна, но слишком опасно было проявлять свои чувства, потому что Стефания очень интересует принца. Генрих вбил себе в голову мысль обесчестить вашу крестницу, и как я не отговаривал его от этого шага, не желает ничего слушать! Можно, конечно, отказаться во всем этом участвовать, но тогда бы мы не знали, что принц задумал. А охотник всегда придумает ловушку для ценного зверя!
У Збирайды от гнева чуть не случился припадок, по крайней мере, его лицо приобрело свекольный оттенок, и он несколько минут не мог произнести ни слова, от охватившего его удушья.
- Ах, мерзкий щенок,- в конце концов, яростно взревел барон, едва обретя дыхание,- сейчас же пойду к маркграфу и открою глаза на поведение наследничка!
Вот этого Палацкий и больше всего боялся.
- Этого делать ни в коем случае нельзя,- категорически возразил он,- злить и восстанавливать против нас принца крайне опасно! Ведь жизнь кончается не завтра! А ну как заболеет маркграф и отдаст Богу душу, что будет со всеми нами? Опала? Немилость? Не придется ли нам со Стефанией бежать с родной земли, чуть ли ни в чем мать родила?
- Но что же делать?- окончательно растерялся барон,- как отбить охоту этому юнцу увиваться за моей крестницей?
- Давайте действовать его же методами,- тяжело вздохнув, предложил Палацкий,- обманем Генриха!
И мужчины начали кропотливо обсуждать план действий.
- Подслушивала?- спросил ночью Хеленку барон.
