Во имя Господа. Аминь.
– Аминь, – отозвалась толпа.
Пастор Джон поднял глаза. Казалось, он оценивал сидящих:
– Братья, мир вокруг нас враждебен. Он ослеплен ложными богами и ложными идеями. Он отказывается видеть, что над ним занесена десница Господа, что время истекает и близится последний час. Мы видим новые волнения в Египте, на библейской земле. Во главе язычников встал новый духовный лидер, который разжигает в их душах ненависть и жестокость. Он проповедует смерть и геенну огненную и молится повелителю демонов.
По рядам пробежал взволнованный шепот. На телевидении действовало строгое ограничение на военные кадры и печальные новости с полей сражений, чтобы не пугать женщин и детей, но считалось важным держать мужчин в курсе событий. Верных мужчин.
На огромных экранах появился смуглый араб с жестоким взглядом, низкими кустистыми бровями и черной бородой. Руперт знал, что иногда портреты врагов меняли, чтобы придать им более свирепый вид, или добавляли неандертальские черты, чтобы они выглядели варварами. Он понимал, что таким способом американцам напоминали об угрозе, когда они успокаивались.
Зрители встретили фотографию араба сердитыми возгласами и криками.
– Он называет себя шейх Мухаммед аль-Таба, – продолжил пастор Джон. – Сообщают, что у него могут быть сотни тысяч последователей-радикалов, вероятно, полмиллиона во всей Северной Африке.
Зал ахнул, обескураженный новостями.
– Видите, что это за люди? – спросил пастор Джон. – Они не успокаиваются. Они готовы следовать за любым безумцем, который встанет и скажет: «Идите убивать». Я знаю этих людей. Я сражался с ними в Вавилоне, в Иерусалиме и дошел почти до Москвы, я как следует изучил их, – на слове «изучил» пастор ударил рукой по трибуне.
Руперт верил ему. У пастора Джона было много Пурпурных сердец и Крестов славы[3], большинство из которых он получил, воюя в городах и пустынях на Ближнем Востоке. После катастрофы в Колумбусе Закон о ложных и инородных религиях предписывал государственную сертификацию всех религиозных лидеров. Новая церковь Святого Духа, похоже, предпочитала пасторов с большим опытом военной службы. Один из помощников пастора как-то объяснил, что человек нигде так не приближается к Богу, как на поле битвы.
– Они не остановятся, пока не заставят всех нас молиться своему ложному идолу в Мекке! – Голос пастора Джона задрожал от гнева. – Это великое столкновение, последнее столкновение в истории человечества. Мы или уничтожим врагов, или будем преклонять колени перед дьявольским черным камнем пять раз в день.
