Уже заходя в квартиру, Тоби сообразил, что так и не купил пресловутую бутылку красного, за которой якобы отправился. Изабель это заметила, но промолчала.
* * *
Каким-то чудом наконец наступило утро. Изабель тихо посапывала рядом, но Тоби знал, что стоит ему шелохнуться, и будет два варианта развития событий: либо они начнут ругаться, либо займутся любовью. Ночью они делали и то, и другое, но это не помешало Тоби держать рядышком телефон и периодически проверять, нет ли там сообщений — под тем предлогом, что он на дежурстве.
Он не переставая обдумывал произошедшее и в конце концов пришел к выводу, что подождет до десяти утра, когда ему надо будет идти на работу и исполнять идиотские приказания Квинна. Если к этому времени Окли не отзовется, Тоби будет вынужден перейти к решительным мерам — столь решительным, что, когда подобный вариант пришел ему в голову, он сперва даже испугался и не сразу отважился обдумать его получше.
Что же не давало покоя Тоби? Что видел он, как наяву, — в глубинах правого шкафчика его личного рабочего стола в министерской приемной? Нечто, покрытое пылью, плесенью и, как воображал он, даже мышиным пометом.
Предмет из эпохи Холодной войны, из индустриальной, доцифровой эры — большой и тяжелый записывающий магнитофон. Аппарат древний и неуклюжий, вопиюще неуместный в наш век миниатюризации, он одним своим видом оскорблял любого порядочного современного человека. Именно поэтому Тоби регулярно просил убрать его из приемной — ведь, если бы министру захотелось вдруг втайне записать переговоры в своем кабинете, он мог выбрать из десятка самых разнообразных и изощренных устройств, гораздо удобнее этого мастодонта.
Но все его просьбы, к счастью — или, напротив, несчастью, — остались без ответа.
А кнопка, которой включался этот монстр? Остренькая, маленькая, она скрывалась внутри нижнего ящика. Нужно было всего лишь протянуть правую руку и, нащупав на округлой пластиковой коричневой выпуклости кнопку, похожую на сосок, переключить тумблер — вверх, чтобы выключить, и вниз, чтобы начать запись.
* * *
08:50. Никаких вестей от Окли.
Тоби любил плотно позавтракать, но в это субботнее утро совершенно потерял аппетит. Изабель, будучи актрисой, вообще-то никогда не завтракала, но сегодня, пребывая в миролюбивом настроении, возжелала посидеть рядышком и посмотреть, как он будет поглощать вареное яйцо. Тоби ссориться не хотел, и потому съел одно яйцо — исключительно ради Изабель. Правда, ее поведение показалось ему подозрительным. Обычно, если он в субботнее утро уезжал на работу, она демонстративно оставалась валяться в постели. Сегодня утром они планировали отправиться на выходные в Дублин, но даже сорвавшаяся по его вине поездка не помешала Изабель быть подозрительно понимающей, милой и любезной.
