Орленок | страница 26

— Так и живет он у нас, никто и не знает.

Андрейка толкнул дверь в боковую темную комнату, позвал:

— Дарик, иди, не бойся.

В дверях показался худенький мальчик, нерешительно остановился.

— Да иди, иди, — Андрей потянул его за руку. — Это Геня.

Геннадий подал руку мальчику. На. него в упор смотрели черные-черные глаза.

— Мне рассказывал о тебе Андрей, — сказал Дарик. — И мы ждали тебя.

— Вот, — Геннадий протянул Дарику листовку и переписанную им сводку. — Это с самолета наши сбрасывали, а это я сам слышал по приемнику.

Дарик прочитал листовку и счастливо рассмеялся.

— Ой, Генька, ты ж помрешь от голода, — спохватился Андрейка.

Он бросился к печке: вместо огня — зола. Начал ширять рогачом, схватил пучок бурьяна, поддал его в печь и что есть силы начал раздувать огонь.

Геня и Дарик принялись помогать ему. Так и застала их Евдокия Антоновна. Остановившись в дверях, она хотела было накричать на сына, но их усердие рассмешило ее, уже не сердито она сказала:

— Проворонили огонь, теперь придется тратить серник. О, да у нас гость. Ну, здравствуй. Ты один?

Геннадий сказал, что пришел с соседками, а Николай Иванович привет передавал.

— Как же мы принимаем гостя? — захлопотала Евдокия Антоновна. — А ну, помогайте, мы живо вечерю приготовим.

Ужинали весело, ребята поминутно переглядывались, без причины смеялись.

— Да ты, никак, оживаешь, хлопчик? — Евдокия Антоновна ласково посмотрела на Дарика. — То все молчал, слова не добьешься…

Тихий шелест камышей и всплеск воды. Что это? Ветер? Но ветер шумит совсем не так. Может, дикая утка-полуночница плещется в неглубоком болоте? Тогда почему эти всплески слишком осторожны? Почему кем-то потревоженные кизлярские камыши на некоторое время умолкают, будто прислушиваясь к чему-то? Стало тихо. Совсем тихо. Лишь далекие очереди автоматных выстрелов беспокоили ночь.

От камышовой стены, чернеющей в темноте, отползли четверо. Сколько прошло времени — час, два? Только очень устали четверо, посланные северной группой партизан в родные села, оккупированные врагом. У каждого из них свое задание, своя цель. К рассвету добрались до селения. Один незаметно зашел во двор, в глубине которого виднелась беленькая хата, крытая камышом.

Условный негромкий стук в дверь.

— Кто там? — послышался мужской голос, сменившийся надрывным кашлем курильщика.

— Вас зовут родственники, — ответили за дверью.

— Когда я должен явиться?

— Сегодня в двенадцать.

Дзинькнул железный крючок, обо что-то ударившись. Дверь открылась. Партизан быстро прошел в сени, закрыл за собою дверь.