В деспотиях и абсолютных монархиях внешняя политика находит воплощение в личности государя. В олигархиях и аристократических республиках она обусловливается материальными интересами правящей группы. В демократиях, где поле действия шире, чтобы народную массу привести в движение, пускаются в ход различные способы: ей указывают на выгоды, которые ей даст победа, или стараются разжечь в ней страсти национальные и религиозные. В древности большое значение имели люди, одаренные красноречием, — ораторы, трибуны и пр.; в наши дни главное орудие пропаганды — периодическая пресса. Могут быть обстоятельства, не позволяющие действовать открыто. В таком случае прибегают к организации тайных обществ. Примерами тайных организаций служат союз вольных каменщиков, или франкмасонство, германский тугендбунд против Наполеона I и т. д.
Следующий вопрос, который государство себе ставит: ввиду намеченной цели располагает ли оно соответствующими средствами, а если нет, то в какой срок и при каких условиях оно эти средства в состоянии будет создать? Борьба неравная погубила бы только дело, то есть привела бы к результату противоположному. Поневоле народ осуществление цели откладывает, но это не значит, что он от нее отказывается. Она, в качестве заветной мысли, одним поколением передается другому. Народ ею живет и, в чаянии благоприятной минуты, упорно к ней подготовляется. Приступая к низвержению татарского ига, московские князья именно так и действовали. Понемногу набирали они войско и копили деньги.
Своим влиянием на народ могущественную поддержку оказывало им православное духовенство. Гарантией преемственности цели и неуклонного ее преследования, таким образом, послужили два важнейших элемента человеческой жизни: вероисповедание и народность.
Затем правительство наблюдает, чтобы органы исполнения основной цели не противоречили, а напротив, во всем ей соответствовали. Иностранцы и инородцы допустимы лишь при условии, если собственные их воззрения с целями и намерениями государства не расходятся слишком резко. Так, во время борьбы России с Наполеоном I немецкие и английские выходцы были чрезвычайно полезны, но не те же лица на Ближнем Востоке, где интересы их наций с русскими не совпадают, естественно, оказались бы не у места. Бюрократия, которая в исполнителях видит не людей, а чиновников, с этой истиной не соглашается и, в подтверждение своего взгляда ссылается на присягу и долг службы. В политической борьбе бывают минуты, когда пассивной исполнительности не достаточно, а требуются личная инициатива и подъем духа. Возможно ли, однако, рассчитывать на проявление подобных качеств у людей, которые по своему происхождению и культуре стоят на точке зрения совершенно другой?
