С винтовкой и пером | страница 18

Полная ликвидация всех дел корпуса затянулась до 22 апреля 1918 года. На следующий день после их завершения Тодорский выехал из Кременца в Советскую Россию. С большим трудом выбрался он из оккупированной немцами Украины и 9 мая прибыл в Весьегонск, где ему был выдан увольнительный билет: «Предъявитель сего билета солдат-гражданин (бывший капитан) 5-го Сибирского армейского корпуса Тодорский Александр Иванович уволен от службы...»

Почти четыре года не был Александр на родине. За время его отсутствия жизнь города и уезда неузнаваемо изменилась. Десятилетиями наиболее характерными чертами в хозяйственной и умственной жизни Весьегонска являлись, по словам не раз бывавшего здесь великого русского сатирика М. Е. Салтыкова-Щедрина, застойность и самое обыкновенное оцепенение мысли[51]. Иногда казалось, вспоминал о дореволюционном Весьегонске Тодорский, что забыт этот край всем миром, предоставлен сам себе и до скончания века будут в нем лениво нежиться помещики, а поселяне хлебать пустые щи и не разгибая спины, без ропота и стона, работать на тунеядцев[52]. Октябрьская революция пробудила весьегонцев от вековой спячки, внесла свежую струю в сонное существование небольшого уездного городка, приютившегося среди лесов и болот на песчаных берегах реки Мологи. 28 января 1918 года в Весьегонске была установлена Советская власть[53]. Предстояла коренная ломка всего буржуазно-помещичьего уклада.

Тодорский активно включился в обновление родного края. Вскоре после приезда в Весьегонск он явился в уездный исполком, по-военному представился председателю уика, большевику, бывшему солдату Григорию Терентьевичу Степанову и сказал, что хочет быть полезным местным советским организациям. В заявлении, представленном в уисполком, Тодорский писал: «Считая, что сейчас особенно необходима тесная связь Советов со своими избирателями, смущаемыми со всех сторон врагами революции, предлагаю исполнительному комитету приступить к изданию газеты, из которой население уезда видело бы всю тяжелую работу Советской власти и принимаемые последней меры по налаживанию мирной жизни».

Степанов вынес предложение Тодорского на обсуждение исполкома. Комиссары тоже считали, что газета необходима. Но можно ли доверить ее издание молодому человеку, бывшему офицеру, к тому же сыну священника? Единодушно высказанное мнение было таково: «Если этот выходец из буржуазной среды пришел к нам с нечистыми намерениями, мы всегда успеем его расстрелять. Испробуем его на самой неотложной для нас работе, дозарезу нужной сейчас и городу и деревне»