— Мне не нужен учитель, я не нуждаюсь в поучении! — вдруг вскипел Аргелор.
— Нужен! — как змея, прошипела Эллардис, и подошла к нему, окатив его горячей волной магии. — Без наставника, твоя сила испепелит тебя! Твоя сестра избрала свой путь. Избери и ты свой!
Нить в один миг протянулась от нее к нему, и маг, пошатнулась, едва не упав на пол. Связь проткнула ее, сжав тело болью на краткое мгновение. Эллардис выдержала это испытание с достоинством, хотя сам Кеордиум неожиданно осел на трон, не вынеся долгой волны магии. Эодар только нахмурился.
— Выбор сделан, — объявил он. — Что же, Эллардис, твоя добыча хороша, одобрит ли твой выбор, глава Темного Ордена? Кеордиум, что скажешь?
Темный маг сидел, тяжело опираясь на подлокотник трона, и затуманенным взором глядел на Аргелора и длинную тень от него, черную, чернее ночи.
— Мне нечего сказать… Связь я оборвать не могу, если она направит в нужное русло его силу… — начал он.
— Направлю! — хрипло ответила Эллардис. — Мой ученик будет самым сильным из всех, кого, когда-либо видел Этиль Арад! Не умел тот мастер, что не может огранить камень, попавший ему в руки…
— Не спеши, Эллардис, — остановил ее Эодар. — Твои слова громкие, но не обожгись о свой выбор.
Он довольно резко глянул в ее и Аргелора сторону. Под его взглядом, юноша опустил свои глаза. Эллардис тут же окрасила его одежды в темный цвет и потянула за собой, но тот не двинулся с места.
Тира стояла рядом, и все происходившее казалось ей сном. В один миг ее и брата, словно стена разделила, а еще толпа магов и их глав, что разглядывали ее, как диковинный товар на рынке. Кроме того, что-то сильно давило ей виски, и это что-то исходило от Иллигеаса. Тот находился за ее спиной и испускал непонятный холод. Ее мысли метнулись к брату. Он был на расстоянии вытянутой руки и все же казался далеким. Она смотрела на него, как сквозь туман и видела темную нить, тянувшуюся от Аргелора к женщине-магу.
— Брат… — шепнула она, скорее мысленно, чем вслух.
Вместо брата откликнулся Иллигеас. Его жесткие пальцы сжали ее локоть.
— Отпусти… — проговорил он. — Выбор делается один раз…
Боль, такая же сильная, как от гибели отца, вломилась в ее сердце. Другой человек на ее месте выразил бы свои чувства слезами. Тира же вся сжалась, как перед прыжком. Огонь жег ее изнутри, а после золотая чаша снова запела, и все маги повернулись к ней. Звон, тонкий и лучистый, распространился по всему залу. Эхо от него начало усиливаться и вдруг оборвалось.
