Когда объявили следующее дело, Фиске закрыл портфель и вышел из зала суда. Уильямс не отставал.
— Тебе следовало согласиться на мое первое предложение, Поли.
— Я тебе это запомню, Фиске, — сердито заявил Уильямс.
— И правильно.
— Мы все равно закроем Джерома Хикса, — прошипел Уильямс. — И не рассчитывай, что будет иначе.
Фиске знал, что для Поли Уильямса и других помощников прокуроров, с которыми ему доводилось иметь дело, его клиенты являлись врагами на всю жизнь, которые заслуживают самого сурового наказания. И в некоторых случаях они были правы. Но не во всех.
— Знаешь, о чем я думаю, Уильямс? — спросил адвокат. — Я думаю, как быстро пройдет тысяча лет.
Когда Фиске покинул зал заседаний суда на третьем этаже, он прошел мимо полицейских офицеров, с которыми служил, когда был копом в Ричмонде. Один из них улыбнулся, кивнул, здороваясь, но остальные даже не посмотрели в его сторону. Они считали его предателем, сменившим пистолет и полицейский жетон на костюм и портфель. Человеком, защищавшим интересы другой стороны. Гореть тебе в аду, брат Фиске.
Он взглянул на группу чернокожих парней с такими короткими стрижками, что те казались лысыми; штаны спущены по самое не балуйся, так, что видны боксеры, одинаковые, точно униформа банды. Куртки, большие кеды без шнурков. Они открыто бросали вызов системе правосудия и все до одного выглядели мрачными.
Парни столпились около своего адвоката, белого мужчины, расплывшегося от офисной работы, потеющего в дорогом полосатом костюме с засаленными манжетами, в мокасинах из блестящей кожи и роговых очках. Тот слегка подергивался, объясняя что-то своему отряду скаутов, и постукивал кулаком по жирной ладони. А молодые черные парни напрягали брюшные прессы под шелковыми рубашками, купленными на деньги, вырученные за наркотики, и слушали его очень внимательно. Они считали, что это единственная ситуация, когда они нуждались в нем и могли позволить себе смотреть на него без презрения или не сквозь прицел пистолета. Он был им нужен — до следующего раза. А он непременно наступит. В этом здании адвоката защищала особая магия. Здесь даже Майкл Джордан не мог прикоснуться к этому белому мужчине. Они были Льюисом и Кларком, а он — их Сакагавеей.[5]Произнеси волшебные слова, Сак. Не дай им нас победить.
Фиске знал, что говорил Костюм, знал совершенно точно, как будто умел читать по губам. Он специализировался на защите членов банд, совершавших самые разные преступления. Лучшая стратегия: полное и категорическое молчание. Мы ничего не видели и не слышали. Ничего не помним. Выстрелы? Скорее всего, выхлоп какой-то машины. Помните важную истину, парни: «Не убий». Но, если ты все-таки убил, не сдавайте друг друга. Адвокат стукнул ладонью по портфелю, чтобы подчеркнуть свои слова. Группа распалась, и игра началась.
