После паузы Скотт отвечает:
— Нет. Но вообще-то это к делу не относится.
— Позвольте нам решать, что относится к делу, а что нет, — рычит О’Брайен.
— Пусть так, — соглашается Скотт. — Тогда, может, вы объясните мне, какое отношение имеет личная жизнь пассажира самолета, попавшего в авиакатастрофу, к вашему — не знаю, как это лучше назвать — расследованию?
Гэс качает головой, давая понять своим спутникам, что с каждой потраченной напрасно секундой они уходят в сторону от решения основной задачи. А она состоит в том, чтобы установить истинную картину происшествия.
— Давайте вернемся к делу, — предлагает он.
Скотт еще некоторое время молча сверлит взглядом О’Брайена, после чего продолжает:
— Потом как-то еще раз случайно я наткнулся на Мэгги — это было в воскресенье утром. Я сказал ей, что мне нужно на неделю съездить в Нью-Йорк. И она предложила полететь с ними.
— А зачем вам нужно было в Нью-Йорк?
— Я художник. Большую часть времени живу на Мартас-Вайнъярд. Но мне необходимо было встретиться с моим агентом и провести переговоры с несколькими галереями об организации выставки. Я планировал отправиться на материк на пароме. Но Мэгги пригласила меня полететь частным самолетом. Все это было как-то… В общем, я чуть не отказался.
— Но в конце концов все же полетели.
Скотт кивает:
— Я решился в самый последний момент. Собирался впопыхах. Когда я взбежал по трапу, они уже закрывали дверь.
— Мальчику повезло, что вы все же успели на рейс, — заметила Лесли из Федерального агентства гражданской авиации.
Скотт на некоторое время задумывается. Было ли это везением? Можно ли считать, что человеку, пережившему такую трагедию, повезло?
— Вам не показалось, что мистер Киплинг был чем-то возбужден? — вмешивается в разговор Хекс, в голосе которого явственно слышны нотки нетерпения. Он проводит собственное расследование, и сам Скотт не представляет для него никакого интереса.
Гэс раздраженно дергает головой.
— Давайте не будем нарушать установленного порядка. Главный здесь я, — говорит он и снова устремляет взгляд на Скотта. — В журнале записей аэропорта говорится, что самолет взлетел в десять часов шесть минут вечера.
— Это похоже на правду, — кивает Скотт. — Правда, на телефон я в тот момент не смотрел.
— Вы можете описать, как проходил взлет?
— Он показался мне очень… мягким. Понимаете, это был первый в моей жизни полет на частном самолете. — Скотт смотрит на Фрэнка, представителя компании «Лир-джет». — Все было очень хорошо. Если, конечно, не считать катастрофы.
