Кровать Скотта стоит у окна. Он с наслаждением ложится на грубые больничные простыни. На другой стороне улицы он видит дома и деревья. По дороге едут машины, и на их ветровых стеклах сверкают солнечные блики. По велосипедной дорожке навстречу движению бежит трусцой какая-то женщина. Неподалеку в небольшом дворике мужчина в голубой бейсболке ухаживает за газоном.
Это кажется невероятным, но жизнь продолжается, словно ничего не случилось.
— Ты хоть поспал немного? — обращается Скотт к мальчику.
Тот неопределенно пожимает плечами и спрашивает:
— А мама еще не приехала?
— Нет, — отвечает Скотт, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. — Работники больницы позвонили твоей тете — у тебя вроде бы есть дядя и тетя, которые живут в Коннектикуте. Они уже едут сюда.
— Тетя Элли, — говорит мальчик и улыбается.
— Она тебе нравится?
— Она смешная.
— Смешная — это хорошо, — задумчиво произносит Скотт и прищуривается. — Вот что, я немного посплю, если ты не против.
Впрочем, если мальчик и высказал на этот счет какие-то возражения, Скотт бы их не услышал — он засыпает прежде, чем ребенок успевает ответить.
Он спит крепко и без сновидений, а когда просыпается, мальчика в палате нет. Скотт чувствует приступ паники. Он уже спускает ноги с кровати, когда дверь ванной открывается, и оттуда выходит мальчик, катя перед собой штатив с капельницей.
— Мне надо было в туалет, — поясняет он.
В палате появляется медсестра, чтобы померить Скотту давление. Кроме того, она приносит мальчику игрушку — набитого чем-то мягким коричневого медведя, держащего в лапах красное сердце. Мальчик, издав счастливый возглас, протягивает к медведю руки и тут же принимается с ним играть.
— Ох уж эти дети, — говорит медсестра и качает головой.
Скотт понимающе кивает. Теперь, когда он немного поспал, у него возникает желание побольше узнать об авиакатастрофе. Он интересуется у медсестры, можно ли ему встать. Она отвечает утвердительно, но просит его далеко не отлучаться.
— Я сейчас вернусь, приятель, ладно? — обращается Скотт к мальчику.
Тот кивает, продолжая вертеть в руках медведя.
Скотт набрасывает поверх больничного халата еще какое-то хлопчатобумажное одеяние, напоминающее мантию, и, прихватив штатив с укрепленной на нем капельницей, выходит в коридор. Вскоре он оказывается в комнате отдыха, где нет ни души. В небольшом помещении есть телевизор, перед которым стоит диван и расставленные рядами раскладные стулья. Скотт опускается на диван и, найдя новостной канал, прибавляет звук.
