Все-таки в провинции жили замечательные люди. Все отнеслись к нам сердечно и с пониманием. Хотя могли бы послать. Я немного боялась, что старейший педагог слегка пребывает в маразме, но Серафима Савельевна оказалась шустрой, бодрой старушенцией с седыми буклями, такой энергичной, что я сразу проснулась. От химички словно летели искры. Я вмиг покрылась потом, вспоминая, что такое валентность? И кто выпадает в осадок после химической реакции щелочи с кислотой? Качалов смотрел в потолок, но по его лицу я поняла, что в его голове бродят те же мысли. Наверняка был троечником.
– Виталина? Редкое имя, – сразу воодушевилась химичка. Качалов еле успел задать свой вопрос. – Знавала я одну Виталину.
– Барановская Виталина Сергеевна. Вот ее фото. – Клим полез в свою потрепанную сумку.
– Странно… – Химичка, нацепив очки, разглядывала мутную ксерокопию паспорта Барановской. – Вроде бы она, но… Я точно помню, что ее фамилия была Баранова. И отчество тоже редкое. В сочетании с ее именем. Виталина Витальевна. Ее мать работала у нас в школе техничкой. Валька Баранова, как же, помню. И дочку ее Виту тоже.
– Вы точно это помните? – Мы с Качаловым переглянулись.
– Такое разве забудешь, – усмехнулась химичка. – Меня не удивляет, что вы приехали именно по ее душу. Я всегда знала, что у Виты необычная судьба. Странная была девочка. Вундеркинд и с характером. Да с каким! Однажды она села за кафедру, лицом к классу, и за урок написала мне по памяти все формулы и определения из учебника. И ни разу не ошиблась. Я обещала ей пятерку по химии. Поставила, конечно, но…
– Что но? – подхватила я.
– Нужна ей была моя химия. – Серафима Савельевна вздохнула. – Вита самоутверждалась. Пробовала нас, учителей, на зуб. Ровесники ей были неинтересны. Очень неприятный был ребенок.
– Вы же сказали, вундеркинд! – не удержался Клим.
– И что с того? К тому же она тщательно это скрывала. Свои феноменальные способности. Обожала нас, учителей, дурачить. Высокомерная, замкнутая. У нее даже подруг в классе не было. Сидела за партой одна. Ее никто не любил. Вита считала, что ее успехи в учебе – это только ее заслуга. А учителя все тупые и скучные. После школы ни разу даже не зашла, – с обидой сказала Серафима Савельевна. – Ни на вечера встречи не приезжала, ни на юбилей. Их выпуск пару лет назад праздновал двадцатилетие окончания школы. И у гимназии нашей был пятидесятилетний юбилей. Виту пытались искать. Но о ней ничего нет. У нее нет странички ни в одной из соцсетей. Нет блога. Ни-че-го. Юбилей она проигнорировала.
