– Номер один, – спокойно сказала я.
– Из чего это следует?
– Из всего. Первая школа старая. Вторая, скорее всего, новая. И начальная. Там нет слова средняя. Идем. Надо отсюда выбираться.
– Те. Ты забыла сказать «те».
– Это от волнения. Где здесь дверь?
– А здесь нет двери. Только к лифтам.
– Ну, пойдем туда! Кто-нибудь поедет и нас подберет.
– Или вызовет полицию.
– А ты, оказывается, трус! Вы.
– Мы не трусы. Просто все это похоже на бред. Шатаемся по подземному паркингу, двери обнюхиваем, ищем какую-то бабу.
– Вы ночевать здесь собираетесь?
– Мы нет.
Качалов зашагал туда, куда только что, громыхая, проехала машина. Я подумала, что это логично и торопливо пошла за ним. Вскоре мы увидели выход. Но он был закрыт. Потом вдруг тяжелая металлическая дверь начала подниматься. Там, снаружи, стояла машина. Мы с Качаловым торопливо шмыгнули в образовавшуюся щель. Водитель посмотрел на нас удивленно, но ничего не сказал.
– Дел-то, – хмыкнул Качалов, отряхивая джинсы.
Я вдруг подумала, что он симпатичный. Только очень уж юный. И выкать ему как-то неприлично.
– Клим, когда мы туда поедем?
– Софья, я не хочу переться в какой-то Зубовск. Мне он до фонаря.
– А триста тысяч?
Он вздохнул:
– Аргумент.
– Поедешь?
– Да.
– Завтра.
– Дай мне хотя бы в себя прийти! – взмолился он. – Надо хорошенько все обдумать. Я позвоню.
– Когда я куплю эту квартиру, тебя повысят, – льстиво улыбнулась я. – Разве ты этого не хочешь?
Он зыркнул на меня, но ничего не ответил. Молча зашагал к метро. Я быстро догнала Качалова и сказала ему в спину:
– Вообще-то, мне туда же.
– Будь проклят тот день, когда ты позвонила в мою смену!
До метро мы шли молча. А когда вошли туда, я мило улыбнулась:
– Мне тоже в центр.
– Да поедем мы в твой Зубовск, только отвяжись сейчас от меня!
Я просияла. Мне почему-то показалось, что скоро я войду в свою квартиру. И узнаю эту большую тайну.
Мы познакомились в парке. Раньше у меня никогда не было на это времени: гулять по вечерам в парке. Мне казалось, что это совершенно бессмысленное занятие, для стариков и мамочек с колясками, которым надо, чтобы малыши как следует погуляли и у них был отменный аппетит. Всего через год свободного полета я стала заглядывать в парк и днем, особенно в выходные. Там было полно народа: пожилые люди, семейные пары, дети… И конечно, собаки, много собак. В парке я уже не чувствовала себя такой одинокой, вокруг шумели, галдели, визжали, лаяли и просто общались. Молодые мамы с другими молодыми мамами, пенсионеры с пенсионерами, собачники с собачниками. Я начала подумывать о том, чтобы тоже завести собаку, а не праздно шататься по широким аллеям. Делать мне было нечего, и я рассматривала людей.
