– Вы с ней говорили?
– Только поздоровались. У нас так принято. Дом элитный, поэтому обязательно: «Добрый вечер» или «Хорошего дня». Она что-то буркнула, должно быть, не хотела, чтобы я почувствовала запах спиртного.
– Вы с ней так и не познакомились? Новый год ведь был.
– Нет, я ее давно не видела. И в Новый год тоже. – Дама всем своим видом дала понять, что сейчас захлопнет перед нами дверь.
И мы отступили.
– Охрану надо поспрашивать, – вздохнул Клим.
– Точно! А ну, идем! Те.
Он хмыкнул, но шагнул за мной в лифт. За этот день мы заметно продвинулись: начали метаться между «вы» и «ты», обращаясь друг к другу. Но на вахте нас ждал облом.
– Мы только заступили после переворота, – недружелюбно посмотрел на нас охранник в серой форме. Я сначала подумала, полицейский, но потом сообразила, что он из ЧОПа.
– Какого переворота? – вытаращили глаза мы с Качаловым.
– Свержение председателя ТСЖ. Он заперся у себя в кабинете, пришлось дверь ломать. Бронированную.
– И как, сломали?
– Сломали. – Он тяжело вздохнул и потер плечо.
– И когда случился переворот?
– Недели две назад.
– Ага. А в ящике Барановской неоплаченные счета за четыре месяца. Почти столько же и я хожу мимо этого дома и вижу в ее окнах свет. Значит, она исчезла в начале осени. Скажите, у нее на этаже видеокамеры. Одна у лифта, вторая у двери в квартиру. Где хранятся записи? И сколько они хранятся?
– Уже не хранятся. Все осталось у прежних охранников. Вряд ли им это нужно. Скорее всего, выкинули. А вы кто такие? – спохватился охранник. – Чего здесь вынюхиваете?
– Я риелтор, – представился Качалов, – а это моя клиентка.
– Ага. – Охранник уставился на нас озадаченно. – Квартиру ее, что ли, продаете? Барановской?
– Ага, – сказал Качалов. Я чуть не треснула его по башке. Солиднее надо быть, если ты риелтор, а не агакать.
– А сама она куда делась? Хозяйка-то?
– Вот это мы и пытаемся узнать, – наставительно сказала я и затараторила: – Понимаете, Виталина Сергеевна выставила на продажу свою квартиру, это предложение меня очень заинтересовало, я позвонила риелтору, мы пришли, а ее нет. И нигде нет, – подчеркнула я. – А телефон не отвечает. Вот мы и забеспокоились. Человек же пропал. И где ее искать?
– А вы идите в ТСЖ.
– Уже ходили, – буркнул Качалов.
– И чего спросили?
– Все, – огрызнулся он. Я двинула его локтем в бок и снова затараторила:
– Может быть, она уехала надолго в командировку? Как вы думаете, в ТСЖ об этом знают?
– Они тоже только-только после переворота. Новые.
