Открывая конверт, Милена улыбнулась. Нет, она не имеет права думать о подобных идиотских вещах. Потому что при всех его недостатках, коих у него было великое множество, Делберт мог быть ласковым, страстным, великодушным…
Но через мгновение вложенное в конверт послание, напечатанное на продолговатом листке бумаги, вылетело у Милены из рук. Женщина, дрожа и не в состоянии поверить своим глазам, уставилась на лежавший на полу картонный прямоугольник.
Милена никак не могла поверить, что в конверте находится именно такое послание. Но это значило…
Это значило, что цветы были не от Делберта. Или, возможно, от Делберта, но послание уж точно не от него. Потому что Делберт никак не мог знать ни эту страшную фразу, ни тем более имя, которым она была подписана.
Чувствуя, что ее охватывает ужас, Милена осторожно нагнулась и поддела письмо ногтями. Может быть, она ошиблась, может быть, это была идиотская шутка…
Только вот кто бы мог пошутить таким циничным образом? К примеру, Злата и ее Джереми. Или, например, ужасная югославка. Или даже эта француженка.
Но никто из них — и в этом Милена не сомневалась — не имел ни малейшего представления ни о кодовой фразе, ни об имени, которым она была подписана. На листке по-герцословацки и по-английски было написано:
«Бабочка вспорхнула с вьющейся розы, напуганная появлением в беседке графини». И подпись «Гордион».
* * *
Нет, не могло быть и сомнений, что это та самая фраза.
Милена уселась на пол и уставилась на послание. Она все эти годы думала, что все давным-давно закончилось. Что они оставили ее в покое. Что она никогда более не прочтет эту фразу.
Однако выходит, что нет.
Милена перечитала послание, а потом разорвала его на мелкие клочки и, следуя инструкции, направилась в туалет, чтобы смыть вещественные доказательства в унитаз.
Инструкция, которая была дана ей Комитетом государственной безопасности Герцословакии больше двадцати пяти лет назад, когда ее родина была еще коммунистической страной, а она сама — полной надежд студенткой, желавшей начать карьеру модели и получить возможность выехать за рубеж — если не в Париж, то хотя бы в братские страны социалистического блока, например в Россию.
И когда ее завербовал герцословацкий КГБ, сделав ее одной из своих многочисленных неформальных сотрудников, то есть простым агентом, в задачу которого входило поставлять информацию из студенческой среды, недовольной коммунистическим режимом, выявлять лидеров формирующегося подпольного студенческого движения, направленного на подрыв авторитета коммунистической власти, предоставлять сведения обо всем том, что могло бы интересовать могущественный герцословацкий КГБ.
