– Посплетничаю с твоей мамой.
– Тогда я пошел.
Илья отправился в свою комнату на втором этаже, а я вскоре присоединилась к Нине. Завидя меня, книгу она отложила.
– Хочешь чаю? – спросила с улыбкой. – Есть вишневое варенье.
– Мое любимое.
– Я помню.
Мы вернулись в беседку, включили электрический самовар. Я расставляла чашки, а Нина принесла варенье из холодильника.
– Мальчики, – позвала она, проходя мимо папы и дяди Андрея, которые устроились под раскидистой липой. – Хотите чаю?
– Спасибо, – отозвался папа, не поворачивая головы.
– Мы предпочитаем вино, – махнул рукой дядя Андрей.
– Игра в нарды всегда казалась мне скучным занятием, – заметила Нина, разливая чай. – Ты ведь хорошо играешь?
– Не очень. Мама хорошо играла. Папа ей часто проигрывал.
– Да, – кивнула Нина, чуть нахмурившись. – Твоя мама – молодец.
– Нина Дмитриевна, – помедлив, начала я. – Я хотела вас спросить…
– Спрашивай.
Она внимательно смотрела на меня, забыв про чай.
– В тот вечер… когда родители в последний раз были у вас вместе… Они поссорились?
– С чего ты взяла? – удивилась Нина.
– Они спали в разных комнатах… Я подумала…
– Они не ссорились. Все это глупости, и мне не очень понятно, почему ты вдруг…
– Не вдруг, – мягко перебила я. – Мы с вами никогда не говорили об этом… но… меня ведь не было здесь. И кое-что осталось неясным…
– Твои родители – прекрасные люди, – заговорила она. Получилось почему-то нервно.
Что ее раздражало: мои вопросы, которые она считала бессмысленными, или необходимость говорить о том, что она хотела бы скрыть?
– Они любили друг друга. И исчезновение твоей мамы никак не связано с твоим отцом. С их отношением друг к другу, я имею в виду.
– Тогда почему бы нам не поговорить о том вечере? – пожала я плечами.
Она едва слышно вздохнула.
– Хорошо. Что тебя интересует?
– Они поссорились?
– Нет. Это был отличный вечер, ничем не омраченный. Мы… мы точно вернулись в свою молодость. Дядя Андрей свою гитару притащил, представляешь? Мы пели, танцевали… и даже играли в бутылочку. Безумствовали, одним словом. И были счастливы.
– И выпили лишнего? Я папу имею в виду.
– Папу? Ты что, не знаешь своего отца? У него редкая способность сохранять трезвую голову, независимо от количества выпитого. Когда разъезжались, он единственный твердо стоял на ногах.
– А мама?
– Что мама? – вновь нахмурилась Нина.
– Она на ногах твердо стояла?
– О господи… Не понимаю, зачем тебе все это…
– Я же сказала: мне просто хотелось бы знать.
– Что знать? Хорошо, хорошо. Твоя мать была пьяна. Если честно, за все время нашей дружбы я никогда ее такой не видела. Но это ничего не значит.
