— Сабинка-а-а! — прервал ее мрачные размышления голос Анджея.
Она зажмурилась. «Нет, только не это! Неужто уже вернулся?! Который час?»
— Милая, ты здесь? — Голос приближался, и Сабина силилась стереть с лица следы гнева. — Погляди-ка, что я раздобыл!
Открыв дверь ее кабинета, Анджей гордо продемонстрировал темный изогнутый предмет неопределенного назначения. Сабина приподняла брови.
— Подлинное сокровище! Буйволиный рог! Красивый, правда? — Он искренне радовался.
Сабина вздохнула. Вот он, Анджей Черняк, заместитель директора Департамента энергетики в Министерстве экономики, занимавшийся отоплением и утверждавший, что это его страсть. Человек, созданный носить слишком просторные костюмы из ткани с добавкой полиэстера; человек, который годами стрижется в одной и той же парикмахерской на Елёнках у пана Мечислава; человек, который сбрызгивается дезодорантом поверх костюма.
Сабина все чаще спрашивала себя, что вообще их еще связывает, и его хобби было одной из причин ее раздражения. В нерабочее время Анджей страстно увлекался историей раннего Средневековья и культурой древних славян. Он был членом столичного отряда Воинов Ченстогоя, который занимался реконструкцией повседневной жизни далеких предков.
— Знаю, знаю, ты не хочешь, чтобы я морочил тебе этим голову… — Слова Анджея вступали в явное противоречие с тем, что он, собственно, делал. — Но на этот раз я всерьез намерен уговорить тебя отправиться со мной в Крушвицу. На слет приедут реконструкторы со всей Европы — такое бывает только раз в году! Ну же, милая, не заставляй себя упрашивать. Хоть разок могла бы и согласиться. Я ведь не тащу тебя каждую неделю на наши собрания и не называю моей доблестной супружницей. — Анджей взглянул на нее почти игриво.
«Этого еще недоставало», — подумала Сабина.
— А гвоздь программы — битва с участием пятисот воинов! — Муж с энтузиазмом описывал ей красочные картины древнеславянских реконструкций. — Ты только представь себе, что за зрелище! Для писательницы повидать такое — настоящая удача, разве не так?
Сабина уже собиралась презрительно расхохотаться — ей не хватало ни слов, ни терпения, чтобы более доброжелательно выразить свое неодобрение по отношению к идеям мужа, — но тот внезапно сменил аргументацию:
— А самое главное — мы ненадолго оторвемся от будней, проведем наконец-то немного времени вместе. Ты и я. Мне очень недостает этого.
Ее муж был воплощением прямолинейности. В его словах не было ни следа фальши, и это несколько смягчило насмешливое отношение Сабины.
