Агентша вдохнула побольше воздуха и сказала, понизив голос:
— Ты ведь меня знаешь… Тебе известно, что я открыта для экспериментов, но… Короче говоря, его фантазии — это слишком даже для меня.
— Что-что? — со сдавленным смешком переспросила Сабина.
— Ну, просто я не вижу себя в этом треугольнике, и все тут. Не то чтобы я была принципиально против треугольников — ты же меня знаешь… но на этот раз я пас. Не смогу я жить одной эротической коммуной с собственной бывшей клиенткой. Увы, Людвика тянет к этой графоманке Малашинской…
Сабина, вспомнив физиономию Малашинской, автора скверных психологических книжонок, прыснула со смеху.
— Люцина, мне бы твои проблемы… Эй! Эй! Официант! — Она поспешно подняла руку и крикнула в сторону дефилирующего где-то в отдалении гарсона, но опоздала — он уже скрылся за барной стойкой, не заметив их.
— А что? И тебе бы такие проблемы не помешали! Это уж наверняка вызвало бы интерес читательниц… Бери мое пирожное, угощайся, — Люцина придвинула к ней тарелку. — Мне вообще нельзя есть эту гадость. Я тебе не говорила, что у меня аллергия на глютен? — Ее лицо выражало подлинную озабоченность. — Да-да, я была так же удивлена, как и ты! Но, клянусь собственной едой, стоило отказаться от глютена — и все мои проблемы со здоровьем как рукой сняло.
— Вот как… — Сабина потянулась за рогаликом с джемом. — Здорово.
Откусив кусочек, она какое-то время задумчиво его жевала. Рогалик за шестнадцать злотых на вкус был точь-в-точь таким же, как его собратья за злотый двадцать, которыми торгуют на бензозаправке.
— Но, дорогая, перейдем к делу, я ведь не хочу отнимать у тебя время, которое ты должна посвятить творчеству. — Люцина улыбнулась милейшей из своих улыбок, и Сабина ощутила, как по позвоночнику пробежала дрожь. — Время-то идет, сроки поджимают… Да, кстати, как тебе пишется?
Писательница по-прежнему жевала резиновый на вкус рогалик. Она пожала плечами и покачала головой — самым что ни на есть неоднозначным образом.
— Вот и чудненько! — Люси склонилась над элегантным черным молескином, после чего бросила взгляд на монитор ультратонкого ноутбука. — То есть ты закончишь текст до конца октября. — Она подняла голову и сделала вопросительную паузу, ожидая от Сабины подтверждения, но та все жевала и смотрела куда-то вдаль. — Потом будет редактирование и прочие издательские дела, ну а премьера у нас в марте. Смотри-ка, вот здесь у меня наш план. — Она развернула монитор в сторону Сабины, и перед глазами последней открылась сплошь заполненная разноцветными полями табличка.
