– Знаю-знаю. – МакГрегор махнул рукой, брезгливо отталкивая от себя толстенную газету. – Заметил. Как и то, что ты предпочел бы настоящую зиму в нашем родовом особняке на Шотландском нагорье.
– Не буду лукавить, сэр, но это действительно так, – с поклоном произнес дворецкий.
– Но вы можете сказать мне, что происходит, мистер Робертсон? – полушутливо спросил Артур.
– Лондонская зима, сэр, – невозмутимо ответил дворецкий.
Артур МакГрегор махнул рукой.
– Сейчас я не о погоде, Джон. Я об этом. – Он ткнул пальцем в аккуратно заполненный кроссворд. – Это делают идиоты? Или для идиотов? Или то и другое? Ну сам подумай, кроссворд в воскресном приложении «Нью-Йорк Таймс», считающийся сложнейшим в мире, был разнесен в пух и прах за… – Он взглянул на часы. – За какие-то шесть минут!
– Нет такого орешка, который вы не смогли бы разгрызть, сэр Артур. – Дворецкий улыбнулся.
– Да вы льстец, мистер Робертсон. – Артур погрозил ему пальцем. – Бьюсь об заклад, что вы сами разнесли бы этот кроссворд вдребезги минут, скажем, за пятнадцать.
– Позволю себе выразить сомнение в этом, – продолжая улыбаться, покачал головой дворецкий. – Правда, в нашем семействе я был из самых грамотных, однако далее чтения «Библии в изложении для детей» не продвинулся. Не считая, конечно, правил поведения в инвернесской каталажке, откуда вы, ваша милость, меня вытащили до того, как я выучил их наизусть.
МакГрегор отмахнулся от последнего замечания, давая понять, что дело выеденного яйца не стоит.
– Три буквы по горизонтали, – внезапно произнес Робертсон, указывая пальцем на газету, лежавшую на столе.
– И что?
– Вы изволили пропустить их, сэр.
Артур снова подвинул газету к себе, пробежал кроссворд глазами.
– Однако ты чрезвычайно наблюдателен, друг мой, – сказал он. – С другой стороны, это как раз то, о чем я говорил! Некогда развлечение для настоящих эрудитов, этот кроссворд теперь напичкан банальностями для кухарок! Ну вот, сейчас и проверим. Три буквы, это ты уже знаешь, а сложность вопроса требует знаний как минимум нобелевского лауреата. Итак, Джеймс: мифический создатель флейты, состоящей из нескольких трубок.
– Пан, сэр. Если эта штука называется флейтой Пана, то уж, наверное, по имени ее создателя.
МакГрегор отшвырнул газету в угол комнаты.
– Что я и говорил. Докатились! Джеймс, прошу прощения за «кухарок». Но откуда ты знаешь ответ?
– У меня есть компакт-диск с записью Джорджа Замфира. Мелодия «Одинокий пастух». Под нее мне прекрасно отдыхается и думается. На конверте так и написано: «Джордж Замфир. Флейта Пана». И фото. Его и флейты. Но не думаю, что за всю эту информацию мне отсыплют Нобелевскую премию. А в деньгах это много, сэр?
