Толстых был — да, купцом, но — отнюдь не стяжателем, а, скорее, мечтателем. Он искал неведомые земли, спасал потерпевших крушение товарищей и плавал на собственном судне с названием, говорящем о хозяине больше романов, — «Андреян и Наталья»… Это имя корабля, пожалуй, уникально в истории мирового мореплавания и по выразительности, и по силе взаимной любви… Впрочем, те же воды бороздило тогда и судно тотемского посадского, морехода Степана Черепанова под именем «Захарий и Елисавета», романтизм которого тоже налицо.
Иван Коровин и Иван Соловьёв уже в первых строках «репортов» давали объяснение цели своих походов, и это были не авантюрные цели, и не мелочные побуждения своекорыстных купчишек. Ссылаясь стандартно вначале на «ея императорскаго величества указ из Камчатской Большерецкой канцелярии» от такого-то числа, далее они писали о своих задачах схоже, но каждый — своими словами… Вчитываясь в эти строки, написанные отнюдь не мастерами художественного слова, поражаешься их простому величию и ощущаешь распирающую грудь гордость за нашу Россию, простые сыны которой могли выражаться так державно в силу русского чувствования и естественного русского патриотизма. Ведь не прапорщик Шмалев диктовал им эти слова, а сами их души и сердца…
Зачем уходил в бурный холодный океан Иван Коровин? А вот зачем: «для распространения Российской ея императорского величества империи и уповаемой государственной пользы к приращению высочайшего ея императорского величества интереса, к приведению в подданство под высоко самодержавную ея императорского величества руку живущего на сысканных морских островах неясашного народа в ясашный платеж, а особливо и ко изысканию некоторых полезно подобных к государству прибытков»…
Иван же Соловьёв писал: «для искания полезно добраго, к ползе государства, к распространению Российской ея императорского величества империи интереса, к промыслу зверей и для обыскания незнаемых островов и на них живущих неясашных народов приводу под высокосамодержавную ея императорского величества руку»…
И после этих многотрудных походов русские передовщики, набив «бобров», не отправлялись ведь в «европы» проматывать прибыли или спокойно «гоношить деньгу», а вновь уходили в новые многотрудные походы.
Во имя наживы?
Да нет — во славу России и ради могущества России.
А Пётр Креницын и Михаил Левашов? А их офицеры и матросы? Они были настоящими моряками и русскими патриотами, но и они авантюристами не были. Они шли к новым землям, открывали их для России и готовы были идти — через смерти — от открытых земель к землям ещё не открытым.
