– Тебе нравятся твои учителя, мама? – поинтересовался Крис.
Она по-детски захихикала, прежде чем ответить:
– Сначала я расскажу об учителе машинописи. Ее зовут мисс Хелена Брейди. По форме она очень напоминает вашу бабушку – такая же громадина. Но бюст у нее намного больше, самый замечательный бюст из всех, что мне когда-нибудь приходилось видеть. Бретельки лифчика постоянно сползают у нее с плеча, а если они не сползают, то сползают бретельки комбинации, поэтому она все время засовывает руку под платье, чтобы натянуть их, и все мужчины в классе хихикают.
– Разве мужчины тоже учатся печатать? – удивилась я.
– Да, у нас есть несколько молодых людей. Некоторые из них журналисты или писатели, у других свои причины учиться печатать. Мисс Брейди разведена и постоянно поглядывает на одного из этих мужчин. Она заигрывает с ним, а он пытается ее игнорировать. Она старше его по крайней мере на десять лет. Так вот, этот мужчина поглядывает на меня. Но не начинайте меня подозревать, особенно ты, Кэти. Он слишком маленький для меня. Я не могу выйти замуж за человека, который не может взять меня на руки и внести в свой дом. В данном случае я сама могу носить его на руках, его рост примерно пять футов и два дюйма.
Мы все вместе долго смеялись, потому что наш папа был на целый фут выше и легко поднимал маму. Мы наблюдали, как он это делает, особенно по вечерам в пятницу, когда он приезжал домой и они так странно смотрели друг на друга.
– Мама, ведь ты не собираешься снова выходить замуж, правда? – спросил вдруг Крис сдавленным голосом.
Она быстро обняла его:
– Нет, дорогой мой, конечно нет. Я любила твоего отца больше жизни. Только необыкновенный человек может занять его место, а пока что я не встретила никого, кто мог бы хоть отдаленно сравниться с ним.
Играть в воспитателей было очень интересно, вернее, было бы, если бы ученический состав проявлял хоть немного желания. Но как только мы заканчивали завтракать, мыли посуду и складывали остатки еды в холодное место, а слуги после десяти часов уходили со второго этажа, нам с Крисом приходилось силой тащить рыдающих близнецов в классную комнату на чердаке. Там мы сидели за партами и устраивали страшный беспорядок, вырезая цветы из цветной бумаги и раскрашивая их мелками в полосочку и в кружочек. У нас с Крисом цветы получались лучше всего, – то, что делали близнецы, выглядело скорее как цветные кляксы.
– Совершенное искусство, – определил Крис.
