Предварительно он звонил Рябе – это имя закрепилось за Ребеккой. Они встречались у входа на кладбище, покупали гвоздики. Вера любила эти стойкие цветы за то, что долго не вянут и пахнут гвоздикой.
Первое время после похорон к могиле Веры шли беспрерывно, в основном простые русские женщины. Такие, как она сама. Ее лицо и образ, запечатленные на экране, ее жизнь и страдания, ее глубокая вера, покорность судьбе переросли в Веру, а может, сравнялись с ней.
Люди шли и шли. Оставляли цветы. На могиле возвышался целый холм из цветов, внизу подсохшие, сверху – свежие.
Ручеек людей не иссякал.
Начался новый этап: Вера – святая Матрона. Икона. Нравственный идеал.
А может, она и была святая. Недаром же ей явился Иоанн Богослов. Не к каждому он подходит и заговаривает, не каждого так испытывает на прочность.
Постояв у могилы, Ряба и Александр шли к выходу. Не торопясь, гуляя по кладбищу.
У Александра развязался шнурок, тащился по земле, пылясь. Александр не спешил его завязать. Для этого надо наклониться, а у него болела поясница. Мучил радикулит.
Пятнадцатилетняя Ряба забежала вперед, легко присела, завязала шнурок на бантик и выпрямилась. Смотрела на деда синими, бесконечно родными глазами Ванечки.
Что было в жизни Александра самое драгоценное: Вера, Ванечка, Ряба – все те, кого он так страстно не хотел.
– Дитя мое, – растроганно проговорил Александр.
– Это ты дитя мое, – отозвалась Ряба и поправила шарф на его шее.
Лето еще не установилось. Но солнце припекало, а в тени было прохладно и ветрено.
Имя Анжела – производное от ангела. Она и вправду была похожа на ангела – беленькая, голубоглазая – и любила петь. И у нее получалось. Она могла взять верхнее си, при этом голос имел напор и серебряное звучание. Не то что у этих, из «Фабрики звезд»: шепчут и перебирают пальчиками микрофон, при этом строят такие эротические рожи, что смотреть неудобно. Как будто не смотришь, а подсматриваешь.
Село, в котором проживала Анжела, называлось Мартыновка. Когда-то в былые времена это была казачья станица: белые хаты, фруктовые сады, гуси переходят дорогу.
Мать Анжелы по имени Наташка пасла коров. Когда-то она была учительницей, но спилась. Из школы ее выгнали, детей не доверяли. А коров доверили. Коровам какая разница… Им даже нравился Наташкин запах, немножко лекарственный.
Наташка уводила коров далеко в луга. Она ходила в резиновых сапогах на босу ногу. Лицо у нее обгорало под солнцем до мяса. На скуле всегда горело круглое розовое пятно.
