Стало смеркаться. Николай зажег фонарик. Светил на странички. Потом поднял голову и спросил:
– Ты чего стоишь?
– Отдыхаю, – сказала Анжела. – Дышу.
– Я тебе нравлюсь?
– В каком смысле? – не поняла Анжела.
– Как мужчина.
– Нет.
– Почему?
– Вы – чужой муж.
– И что?
– Я чужого не беру.
– Все берут, а ты не берешь?
– Не все берут, – возразила Анжела.
– Просто я старый для тебя.
– Я этого не говорила. Это вы сказали.
– А ты хитрая… – сказал Николай.
Последнюю фразу он проговорил, стоя вплотную к Анжеле.
– У тебя волосы дымом пахнут, – отметил Николай.
– Шашлыком, – уточнила Анжела.
Жасминовый куст низко свисал над головой. Николай поцеловал ее в губы. Губы оказались жесткие, как у Алешки Селиванова.
Анжела стояла и пережидала поцелуй. Нельзя сказать, чтобы она ничего не чувствовала. Еще как чувствовала.
Среди деревьев возникла Елена.
Увидела целующихся. Постояла. И ушла.
Было очень глупо себя обнаружить. Тогда пришлось бы устраивать скандал с битьем посуды. А так – можно продолжать праздник, пить и напиваться, наполнять себя алкоголем от пяток до бровей.
После перестройки стало модно обращаться к психоаналитикам. Как в Америке.
Николай стеснялся открыться незнакомому человеку. Это все равно что стоять без штанов. Он исповедовался Раисе – жене своего лучшего друга Георгия. Раиса была старше мужа на шесть лет. Сначала это было незаметно, но потом вылезло.
Раиса – мудрая, терпеливая, щедрая. Она готова была отдать людям все, что у нее было: время, опыт, душу, – буквально перетекала в собеседника. Николай догадывался: будь она молодой и прекрасной, ей не понадобились бы все эти крючки: мудрость, щедрость. Но поскольку не было основного – ТЕЛА, приходилось пускать в дело ДУШУ. Все очень просто.
Раиса разговаривала гундосым голосом, как будто зажала нос бельевой прищепкой.
– Это кризис, – гундосила Раиса. – Ты должен его переждать. Переболеть.
– А потом что? – спрашивал Николай.
– А потом все уляжется. Ты будешь рад, что сохранил семью. И будешь благодарен Лене за терпение, за то, что у нее хватило сил все это пережить. У вас откроется второе дыхание.
– Ты хочешь сказать, что я постарею? Постарею и смирюсь с неизбежностью. Так?
– Не совсем. Ваша ранняя любовь с Леной уйдет на глубину, опустится в культурный слой. На смену придет другая любовь. Любовь-дружба.
– Зачем мне дружба? Я с Георгием дружу. Мне нужна страсть.
– Страсть покупается, – заметила Раиса.
– Я не хочу продажной любви. Мне нужно обновление. Я хочу, как Иван-дурак, окунуться в трех котлах и выйти Иваном-царевичем.
