– Сегодня? – спрашиваю я, растягивая время. Винсент смещается, потираясь своим членом об меня. Своим довольно впечатляющим членом, который, всего несколько мгновений назад, кончил только от поедания моей киски. Ну, возможно, он себя тоже поглаживал. Каждый оргазм, казалось, наступал так быстро и часто, что я потеряла суть всего, кроме моего клитора в его рту. Поерзав напротив него, мне становится неуютно от осознания, что прошло полгода с того момента, как у меня был секс. Я думаю о его члене и его размере, и от этого моя киска сжимается.
Его рот кривится в полуулыбке, открывая идеальные, белые зубы.
– Я пугаю тебя?
– Немного? – шепчу я, позволяя словам вырваться изо рта до того, как смогу затолкнуть их обратно. Кажется, подобное становится нормой рядом с ним, и это еще одна причина, почему мне стоит бежать от него.
– Очень плохо, Макензи, потому что теперь я не отступлюсь от тебя. Я говорил, что ты станешь моей, если я заставлю тебя кончить, и я сделал это. Несколько раз, на самом–то деле.
Он сощурился на меня, от чего становится труднее дышать. Никогда в жизни я так не реагировала на мужчину. Мышца подрагивает на его челюсти, и я впервые замечаю щетину, покрывающую ее. Я могла и не заметить ее, но легкое жжение на внутренней стороне моих бедер дает мне понять, что она была там все время. Не сомневаюсь, что он один из тех мужчин, кто бреется дважды до обеда.
– Я притворялась, но если хочешь снова пообнимать меня внизу и попробовать снова, то я в игре, – возражаю, пытаясь нарушить напряжение в помещении. Его пронзительный, серый взгляд наводит меня на мысль, что он видит меня насквозь.
– Я буду более, чем счастлив сделать это снова…всю ночь напролет, если ты позволишь мне, – склонившись, он облизывает стык моих губ, давая распробовать саму себя. – Но в следующий раз я хочу тебя на спине в моей постели. Такой был уговор.
Ты можешь сделать это, Мак. Ты всегда оставалась спокойной и на два шага впереди. Езжай с ним домой, позволь ему оттрахать себя до потери сознания, а затем исчезни из его постели до наступления утра. Если он может трахаться хоть в половину так же хорошо, как лижет киску, тогда потерянная возможность вернуться в этот бар будет стоить того. Я никогда больше не увижу его после этой ночи. Ни за что он не сможет найти меня только по имени. Мне не придется показывать свои шрамы. Я никогда не делаю этого, когда приезжаю сюда. Мужчин, похоже, пугает это, и никто не хочет трахаться с телочкой, которую они наполовину бояться.
