Переглянувшись, очаровательные представительницы слабого пола утвердительно кивнули.
— Вот и прекрасно! — удовлетворённо произнёс Павел Николаевич. — А теперь расскажите мне более подробно о вашем соседе.
— Что рассказать? — недоумённо переспросили женщины.
— Всё, что хотите, — сказал Ларин, — меня всё интересует.
— Негодяй он, каких свет не видывал!
— Характер у него скверный, неуживчивый.
— Если, правда помер, то и не жалко ни грамма.
— Слишком он пакостный и злопамятный. Как змей ядовитый. Житья от него никакого.
— Наверное, часто пил и буянил? — спросил Ларин.
— Слишком мягко сказано, — проговорила Инна Алексеевна. — Он никогда не был трезвым. Напьётся, глазищи вытаращит и ничего не соображает.
— Но, что самое интересное, — подсказала Татьяна Зиновьевна, — всегда был при деньгах.
— Много денег имел?
— Нам с вами такие не снились!
— Где работал?
— Нигде… Околачивался на вокзале или на рынке.
— С продавцов что-то имел. А вот за что они ему платили, не знаем.
— Когда видели Ивана Никаноровича в последний раз?
— Уже дня четыре прошло… — неуверенно сказала Татьяна Зиновьевна.
— Точно, четыре, — подтвердила Безымянная и, бесцеремонно прикуривая сигарету, окутала себя и Лихачёву сизыми клубками дыма.
— Гости у него бывали?
— Каждый день кто-нибудь заходил.
— Мужчины?
— В основном женщины, — протянула Инна Алексеевна. — Он был омерзительным типом. Обращался с ними грубо, но денег на них не жалел. Липли они к нему, как мухи на мёд.
— Красивый он был, хоть и пьяница, — сказала Татьяна Зиновьевна.
— Последним кто к нему приходил, не видели?
— Тоже дама какая-то, — сообщила Инна Алексеевна.
— Внешность её запомнили?
— Нет! У меня плохая память на лица, да и видела я её мельком. Они ведь прошмыгнут в комнату, а уж потом оттуда визг и гам доносятся.
— В чём была одета, не помните?
— В шубе. Дорогая норковая шуба, — Инна Алексеевна сделала короткую паузу и, вновь затянувшись сигаретой, добавила: — Кольцо у неё было на правой руке. Красивое! С бриллиантом.
— У него все женщины замужние. Бабы — дуры! Он им — духи французские, а они за ним готовы пойти в огонь и в воду. Потом выбегают в слезах…
Вкратце объяснив лейтенанту ситуацию, Ларин сказал ему начальственным тоном:
— Виктор Сергеевич, пусть плотник вскроет замок!
— Товарищ капитан, а вы уверены, что там труп? — нерешительно переспросил участковый.
— У вас что, насморк? — возмутился Ларин. — Или вы считаете, там, в комнате, котлеты протухли?!
Шустрый паренёк лет двадцати вынул из слесарного ящика инструмент и выжидательно взглянул на участкового. Человек в форме пользовался у него особым уважением.
