Откуда я все это знаю и не железнодорожник ли я? Не, я не железнодорожник. Просто приходится очень часто ездить по железной дороге по служебной необходимости и приходится разговаривать со встречающимися в дороге людьми, а в долгом пути такого наслушаешься, что только диву даешься.
Ровный перестук колес, сжатое пространство купе заставляют мысли и желания рваться наружу, освобождаясь от крепких уз, присущих свободе человека. Какой-то парадокс получается. На свободе человека сдерживают узы, а в заточении узы ослабевают и человека тянет выговориться и освободить свои чувства. Точно такое бывает и в тюрьмах, а так же в казармах.
В поездах все убыстряется. Как на курортах. Человек понимает, что он здесь не навечно. На курорте двадцать четыре дня, в поезде от двух до трех суток и нужно успеть все, на что на свободе уходят месяцы.
Я по этому поводу даже стихи в поезде написал.
Я считаю столбы за окном,
Каждый столб — от тебя расстояние,
Вот соседка пришла в голубом
И мое отвлекает внимание.
Если хочешь, о ней расскажу,
Не ревнуй — это просто попутчик,
На нее я почти не гляжу,
Хотя вижу в глазах ее лучик.
Как всегда, ее имя Татьяна,
Для поэта объект хоть куда,
Появилась она здесь нежданно,
Виноваты во всем поезда.
Она книгу достала из сумки,
Я вообще удивлен — «Лорд Байрон»,
То ли в жизни не вышли задумки,
То ли прадед был русский барон.
Молодая, так где-то под сорок,
Одинока, не сладилась жизнь,
Не нашла, кто ей в жизни опора,
Вот проблема княгинь и графинь.
Уж не помню, как все получилось,
Стал стихи ей на память читать,
Там и солнце в лесу уже скрылось
И осталось недолго — видна и Чита.
Я вчера получил телеграмму:
Еду, завтра, вагон номер шесть,
Я потом познакомлю с ней маму,
А шальная любовь еще есть!
А еще есть люди, которым нужно выговориться.
Вот, например, был один, седой, по повадкам — летчик и почти всю ночь рассказывал мне о космосе, о полетах с фотонным движителем, об обитаемых планетах о равновесии и еще много о чем. Я что-то помни, засыпал, просыпался, он говорил, я придремывал, но рассказывал он интересно да так, как будто он сам участвовал во всем этом, о чем говорил. Есть такие люди.
Утром он уже был как огурчик, ему через час выходить, а я был совершенно разбит. Узнав, что я писатель, он достал из сумки потрепанную тетрадь, дал ее мне и сказал:
— Если ты писатель, то опубликуй ее. Публикуй от своего имени. Пусть люди правду узнают. Меня они считают фантазером и выдумщиком, а я знаю, что когда в стране сменится руководство и придут люди, болеющие за нашу страну, к нам вернутся наши инженеры и ученые, вынужденные бежать за границу. Они поднимут все наши наработки и мы самыми первыми построим колонию на Луне и с нее будет летать на Марс, где будет наша вторая родина. Давай, писатель, не подведи. Я буду ждать выхода этой книги.
