— А у нас не работа? Не, ну ты скажи — у нас не работа? — Лиля встряхнула выбеленной гривкой, не отпуская собственных боков из собственных же рук. — Танцы называется! Бальные танцы! Не бальные, а ебальные! Знаем ихние танцы — каждому только бы полапать на халяву, а то и трахнуть на дурняк! И все бабло кидалам, а нам… Знаешь, сколько нам достается?
— А то не, — сказала Марлена.
— Ничего ты не знаешь, гуцулка дурная, — возразила Лиля. — Нам шесть с половиной процентов достается, поняла? Шесть целых, пять десятых!
— Сама ты гуцулка, — не удержалась Марлена, швыряя в Лилю пустой, к сожалению, косметичкой. — Гуцулка Ксеня[57]! — добавила она, чтобы допечь окончательно.
Однако Лиля на это только показала ей средний палец — жест, которому научилась от знакомого Паши из налоговой — и исчезла за дверью ванной комнаты.
— Зубы почисть! — крикнула ей вслед Марлена.
Она не видела снова показанного ей из-за двери среднего пальца, зато услыхала, как в унитаз громко спустили воду.
Юная Коломея Вороныч, или, если угодно, просто Коля, уже давно ощущала сильный голод, поэтому, так и не дождавшись ни знаков внимания, ни признаков пробуждения из комнаты стариков, самостоятельно двинулась навстречу собственному приключению. К счастью, поиски кухни не заняли много времени — прошмыгнув мимо двери с надписью ДЕФЛОРАЦИОННАЯ и почти не обратив внимания на другую дверь с надписью LASCIATE OGNI ESPERANZA[58], она наконец оказалась в угловой кладовой, где сразу бросилась к изъеденным шашелем старым буфетам. Коле подумалось, что больше всего ей сейчас хотелось бы сырного пирога — и она тут же его нашла. Пирог был довольно свежий, кто-то уже отрезал от него несколько кусков, но большая часть на блюде еще оставалась нетронутой. Кроме того, Коле хотелось молока, но этот компонент ее желания был выслушан невнимательно, посему пришлось удовольствоваться баночкой темно-зеленого елового меда, что само по себе тоже выглядело неплохо.
Коля присела к столику перед окном и, отламывая от пирога ломоть за ломтем, макала их прямо в медовую банку. При этом она смотрела на горы за окном, на мокрую от тающего снега траву, на ветер, почти беспрерывно барахтающийся в можжевеловых зарослях. День был солнечным, а пирог с медом очень вкусным. Коля старалась не чавкать, хотя была ужасно голодной и ей нестерпимо этого хотелось. «Сырный пирог, — думала она. — Это классно, это просто кайфово!»
Однако полет ее мыслей был прерван бесцеремонным появлением в кладовой старого толстяка пана Доктора. Он вошел туда, протирая свои довоенные очки и счастливо жмурясь от солнечного света.
