Все это были слова, которые повторяются из года в год на всех подобных мероприятиях, но каждый раз для присутствующих они звучат по-особенному, накладываясь на охватившее их состояние грусти от скорого расставания.
Концерт начался с песни, щемяще-грустной, словно задающей тон всему вечеру.
Махеш повернул голову и вдруг увидел Мину. Девушка сидела от него совсем недалеко, через два ряда, и смотрела на сцену с интересом и, как казалось Махешу, немного печально. Свободного места рядом с ней не было, и пришлось ждать перерыва, чтобы подойти и поздороваться.
Девушка улыбнулась, увидев Махеша, еще секунду назад ее лицо было грустно-задумчиво, и вдруг — как всплеск, как метнувшийся луч солнца — улыбка.
— Здравствуйте, — сказала Мина. — И вы здесь?
Она хотела добавить, что рада видеть своего нового знакомого, но промолчала, немного смутившись.
Выпускники потянулись к выходу.
— Пройдемся, пока не началось второе отделение? — предложил Махеш. — Здесь немного душно, правда?
Они вышли на улицу. Солнце спряталось, быстрая южная ночь бесшумно захватила город. Свет фонарей на аллеях казался призрачным — настолько слаб он был перед чернотой ночи.
— Вам нравится концерт? — спросила девушка.
— Нравится, да, — ответил Махеш чуть задумчиво. — Но веселья нет.
— И у меня. А почему, как вы думаете?
— С нами прощаются.
— Кто?
— Эти стены, деревья. Они знали нас долгие пять лет. Теперь нам на смену пришли другие, а мы уйдем. Оттого и грустно.
— Но мы ведь все это возьмем с собой.
— Вот как?
— Конечно. Будем помнить.
— Это не то, — покачал головой Махеш. — Воспоминания тоже будут покрыты налетом печали. Так вспоминают детство, когда еще очень многого не знаешь и тебе дано великое право быть беззаботным.
— А разве мы с вами не беззаботны? Ведь все впереди у нас.
— Да, все впереди. Кстати, а почему мы до сих пор на «вы»?
— Не знаю, — пожала плечами Мина. — Давай перейдем на «ты».
И сразу повисла пауза. Она была ощутимо тяжелой, набухала от втекающего в нее времени, превращаясь в огромных размеров шар, и этот шар Мина проткнула одним вопросом-уколом:
— А ты всегда так печален?
— Я? Печален? — встрепенулся Махеш. — Вот уж нет! Это все ночь, она насылает на нас такое настроение.
Он взял девушку за руку, очень легко, так, что казалось, он почти ее не касается, и увлек за собой в просторное и ярко освещенное фойе. Здесь было шумно и бестолково, продавали мороженое и сладости, кто-то собрал вокруг себя толпу и рассказывал что-то интересное, слов было не разобрать, и только смех позволял догадываться о том, чем рассказчик привлек слушателей.
