Увидев людей и няню, которая почему-то лежала на земле, Мина встревожилась:
— Что случилось?
Все молчали. Мина приподняла голову Гангу и прижала ее к своей груди.
— Почему вы молчите? Что случилось с няней?
— Я только видел, как она упала, — объяснил сосед. — А когда подбежал — она уже не дышала.
Мина посмотрела на него неверяще, не до конца осознав непоправимость происшедшего.
— Мина! — сказал кто-то печально. — Гангу умерла.
Наконец она поняла это и горько зарыдала.
— Няня! Милая моя няня! — приговаривала она, заливаясь слезами. — Зачем ты умерла? На кого ты меня оставила? Как мне жить теперь?
Она рыдала, и соседи плакали вместе с ней. Добрую старую Гангу знала вся округа, и не было сердца, которое не дрогнуло бы при печальной вести о ее смерти. Но горше все плакала Мина. В одно мгновение она лишилась опоры и защиты, которой для нее была Гангу, она осиротела, и горе ее было безмерно.
— Милая Гангу! — шептала она сквозь слезы. — Зачем ты оставила меня? Ведь у меня нет никого, кроме тебя.
Долго плакала она над телом няни, пока соседи не отвели ее в дом.
Малыш безмятежно лепетал что-то в колыбели, не ведая горя. Мина смотрела на него с печалью и страданием, сердце ее готово было разорваться. Этот малыш — что он понимал в происходящем? Он не знал, что жизнь жестока и несправедлива. Что счастье выпадает так редко и приходит ненадолго, на краткий миг, который промелькнет и исчезнет и через некоторое время уже кажется призраком, сном, который приснился и которого на самом деле не было никогда. Мина уже не помнила, была ли она когда-нибудь счастлива. Вся ее жизнь в последний год казалась ей сплошной черной полосой несчастий.
Но так плохо, как сейчас, ей еще не было никогда. Добрая Гангу оставила ее, одинокую и раздавленную, без какой-либо надежды. И никто в целом мире не мог ей помочь.
Ее сын улыбался в колыбели. Мина подошла и стала смотреть на него сквозь слезы, которые лились, не переставая.
— Как жить нам? — шептала несчастная мать. — Что делать?
Малыш продолжал улыбаться. Он не знал ответа, и его это нисколько не беспокоило.
— Я отвезу тебя к твоему отцу, — сказала Мина. — Он должен, он обязан тебе помочь. Пусть я ему не нужна, но ты — ты ведь его сын!
Ей подумалось вдруг, что именно так она и должна поступить. Ей выпали страдания, но почему должна быть тяжелой жизнь этого малыша?
Она поспешно собралась и вышла из дома, прижимая ребенка к груди. Хлопнула дверью и пошла прочь, не оглядываясь, не зная, что уже никогда не вернется сюда.
