— Может, все же поедим сначала? — разумно заметил старпом, отрывая ногу у только что принесенной курицы. Я не заставила себя долго упрашивать и едва ли не с рычанием набросилась на еду. Граф с непонятным выражением лица посмотрел на меня, затем хлопнул себя по лбу:
— Точно! А я все думаю — почему мастер Ажой старается поменьше проводить времени с нами, у костра.
— Ф шмыфле? — спросила я, пытаясь проглотить кусок мяса, не особо разжевывая его.
— Да так… вроде бы внешне вы принимаете трапезу размеренно и манерно, капитан, да только он видит ту, настоящую, — тихо проговорил мечник, стараясь не согреть ничьи уши лишний раз. Я возмутилась:
— Ха! Хочешь сказать, что у меня манеры плохие?
— В разговоре — хорошие, я бы сказал, отличные. А вот едите вы, как дикий зверь.
Попробовал бы сам, имея такую пасть, жевать с закрытым ртом.
Глава 10. Одураченная гончая след не возьмет
— Нет, здесь вообще ничего не разобрать, — расстроился Джад, едва не плюнув на «карту». Я удержала его от подобного порыва, справедливо заметив:
— Это просто другой метод картографии. Неточный, примитивный, но этим и хорош. Смотри — вот Торговый Холм, он обведен кругом, потому что мы сейчас находимся на нем. А нужно нам вот сюда, потому что управа находится на западной стороне Дозорного Холма.
Мой коготь уперся в бледно-желтый кружок с подписью «Управа».
Карта отнюдь не поражала воображение, и, увидев ее в первый раз, я подумала, что рисовал маленький ребенок. Кружок — холм, кружок-холм, все разноцветные, усеяны кучей значков. Но затем пригляделась к тому, как идеально выведены круги, и поняла, что это какое-то новшество, возможно, связанное с городскими планами.
Кстати, общая схема Холмов, похожая на созвездие — неровный четырехугольник снизу и пятая точка немного выше от него — тут красуется на каждой вывеске и важном здании. Они сделали из карты города символ города. Интересная идея, учитывая, что городов, подобных Роксомму, я не видела никогда.
— Что ж ты за лоцман такой, если с чужими пометками разобраться не можешь? — подначила я Джада. Он у нас и за лоцмана, и за навигатора, и старпомом ходит. А когда я дрыхну — так вообще за капитана.
— Я-то, может, и лоцман, — проворчал он, тыкая кулаком в доску, на которой и нарисована данная схема, — но тот, кто такое вот нарисовал — определенно самый настоящий полоумный.
— Привыкай, у нас весь мир полоумный, — заметил Ксам, едва ли не подпрыгивая на месте, — идем уже, чего встали? Я управу нюхом чую. Там, где больше всего напыщенных рож и казенных денег — то и есть управа.
