— Что за тварь, — наполовину удивленно, наполовину восхищенно пробормотала я.
— Не знаю. Думал, коряга какая-то валяется, а оно пошевелилось.
Лошади шли беспокойной рысью. Видимо, шестым чувством, через наглазники, ощущали опасность. Даже погонять не требовалось, хотя кнут Джад подтянул к себе, поближе.
— Я тоже сначала подумала, что бревно. И водятся же такие…
Старпом кровожадно предложил:
— Давай убьем?
— Зачем? — пожала плечами я. — Лежит себе и лежит. Вот, если нападет на нас, тогда и дадим от всей души по желтой морде. А сейчас-то чего? Мы ж не герои какие, что на всякое встречное чудовище бросаются. Мне, в таком случае, еще и зеркала попутно бить придется.
Джад усмехнулся, но промолчал. За пеленой дождя не различить Дилленбрехт, который оставался гораздо восточнее. Зато в ясные дни город видно за сотни миль, блистающий и грозный. Есть у тамошних жителей некая традиция — укрывать крыши зданий полированными листами стали, которую предварительно обрабатывают против ржавчины. Наверное, в солнечные летние дни находиться там так же приятно, как на раскаленной сковородке.
— Может, сменить?
— Не, — отказался он. — Я еще бодрый. Начнет клонить в сон — скажу.
— Смотри, дело твое. Уже шесть часов сидишь, небось, задница квадратная уже.
— С чего такая забота?
— Как будто о тебе забочусь, — фыркнула я. — Разморит, потянешь повод в сторону и брякнемся оземь. Хорошо еще, если повозка целой останется.
— Помнится мне, ты изобрела сравнительно неплохой метод пешего путешествия, — иронично заметил старпом. Опять он за свое. Завидует, что мы тогда промчались кентаврами по Хельмерским степям, а он так и не попробовал, как оно. А у самого силенок не хватает, вернее, умения обращаться с магией. Как и тело, магическую силу можно натренировать — если бы Джад Стефенсон, который и старпом, и навигатор, и маг в одном лице, не ленился бы. Кто знает, какие мы тогда горы смогли бы свернуть.
— Если кто-то будет много говорить, сам пойдет в упряжке. А лошадей распрягу, пусть отдыхают, — усмехнулась я, но не удержалась и начала зевать. — Ладно, на смену тогда разбудишь Ксама. А я с господином в робе еще поболтаю.
— Есть, — кивнул Джад.
Разговор продолжался недолго, тряска и нескончаемый дождь нас сморили. Проснулась я оттого, что зычный, натренированный голос старпома вещал на всю округу:
— Вставайте! Просыпайтесь, сучьи дети, привал!
Ксам приподнял тент и злобно посмотрел на оратора. Оратор не потому, что красноречив, а потому что орет, как резаный. Спросил:
