«Они шипят, как змеи, - подумал про себя ал-Бируни, стараясь по физиономиям разгадать настроение своих противников. - Увы! Здесь такие же невежды, каких я встречал и раньше. У таких не бывает своих мыслей и своих суждений. Но что думает об этом Хусейн? Он-то должен понимать, в чем истина!»
- Я готов доказать тебе, что ты не прав, Абу-Райхан, - сказал после небольшой паузы ибн Сина. - Возьмем, к примеру, такой случай. Зажжем факел и посмотрим, куда стремится пламя. Мы увидим, что пламя никак не стремится к Земле, а наоборот - стремится удалиться от Земли. Вот тебе и доказательство. Согласись, что невозможно утверждать, будто Земля притягивает к себе все тела.
- Сомневаюсь в правоте твоей мысли! - воскликнул ал-Бируни. - Стремление пламени вверх имеет другую причину - это результат движений холодных и нагретых слоев воздуха. Но и это не противоречит явлению притяжения всех тел на Земле. Я утверждаю, что все элементы стремятся к центру Земли с одинаковой скоростью. Причиной того, что тяжелые предметы падают на землю быстрее, чем легкие, является сопротивление воздуха.
- Следовательно, ты разделяешь мнение индуса Брамагупты о притяжении предметов к центру Земли? - спросил кто-то из ученых.
- Полностью разделяю! - признался ал-Бируни. - Есть люди, которые думают, что это суждение в какой-то мере умаляет значение астрономии. Но я считаю, что всякое явление астрономического порядка может быть с таким же успехом объяснено в связи с этой теорией.
Почтенный муфтий[18] с длинной белой бородой и золоченым посохом в руках молча покинул меджлис. Среди богословов нарастал шум. Ропот возмущения заглушал речь ученого. Ал-Бируни умолк, но, взглянув на дабира, понял, что можно продолжать, и уже громче сказал:
- И в давние времена и в наши дни многие астрономы пытались узнать, вращается ли Земля или стоит неподвижно. Они пытались опровергнуть этот факт, но им не удалось. Мы также написали об этом книгу. В ней мы, по нашему мнению, превзошли наших предшественников если не словами, то по существу…
- Это уж слишком! - воскликнул старый тучный улем.
Он вскочил и, не скрывая своей ярости, стал звать богословов, предлагая покинуть меджлис, но, увидев на лице хорезмшаха неподдельный интерес, умолк.
- Мы поплатимся за такое богохульство! - шепнул старику молодой богослов, недавно вернувшийся из Мекки.
- Поплатятся еретики, - ответил с важностью старик, - а мы, правоверные, станем свидетелями неизбежного - этих безбожников призовут к ответу. Я бы их бросил в яму! - Лицо старого улема выражало крайнее возмущение.
