- Как вы узнали? - уставилась на меня девушка с неподдельным страхом в глазах.
- Я угадал? Если говорить начистоту, то это была лишь догадка. Я не был твёрдо уверен в этом.
- А ещё мастер хочет сказать, что завещание так и не было найдено, - встрял Нейвир, но тут же замолк, изображая, что испугался, как бы я сейчас не начал ругать его. - Мастер, можно?
Я грозно на него посмотрел - играть, так играть! - а потом отошёл в сторону и махнул рукой - действуй. Признаться честно, даже не представлял, что он там ещё задумал. И как собирался отыскать завещание?
- По словам мастера, завещание нашёл бы тот, кто чаще всего бывает в кабинете уважаемого Гириона. А это не кто иной, как младший сын, Элеор. Поскольку он один увлекался творчеством отца, то открыв однажды одно из незаконченных произведений, обязательно был наткнулся, - Нейвир подошёл к книжной полке и достал одну из рукописей, - вот на это вот.
Рукопись оказалась не очередным произведением Гириона, а завещанием.
- Один вопрос, господин следователь. - Ариока в упор посмотрела на меня. Ага, значит уже господин следователь. А до этого называли либо по имени, либо просто эльфом. - Как вы поняли, кто убийца?
- Мне помогла в этом добрая старая женщина, торгующая цветами у моста. Она сказала, что недавно один замечательный молодой человек чинил мост. Я попросил описать его и понял, что по комплекции он похож на вашего отца, а значит запросто мог его изображать. К тому же оказалось, что это актёр из одной бродячей труппы. Вы ведь собирались с ними уехать, так ведь?
Девушка обречённого кивнула. Деваться ей было уже некуда.
Уезжать мы решили на следующий день - сегодня было уже поздно, давно наступила темнота непроглядная за окном. Я, вымотавшись, сразу завалился спать, но долго ворочался и понял, что идея это неблагодарная и беспросветная. Поэтому встал, вышел в гостиную и долго сидел, глядя в одну точку и даже не заметив, как рядом сел Нейвир.
- Может партейку в шахматы? - радостно спросил он, увидев, что не одному ему сегодня ночью не спится.
Я покачал головой, прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Внутри меня почему-то было пусто. Никаких эмоций, только тяжёлый камень. Хотелось разреветься, чтобы свалить этот камень с души. Мама всегда мне говорила, что когда поплачешь, станет легче. Но я не мог. Когда в последний раз я плакал? Тогда, после очередной провалившейся проверки... Мне казалось, что я выплакал все слёзы, когда понял, что никогда не смогу стать ближе к небу. И, наверное, это действительно было так. А сейчас вот... сейчас...
