Минут через десять Изора вышла из своей мансарды и спустилась по лестнице.
«Поеду одиннадцатичасовым поездом!» – решила она. Расписание девушка знала наизусть.
Частная школа-пансион располагалась неподалеку. В субботу утром Гертруда Понтонье по своему обыкновению инспектировала школьную столовую. Некоторые пансионеры уезжали домой только на каникулы, и, поскольку в учебном заведении учились дети исключительно из состоятельных семей, даже в выходные меню было превосходным.
– Мадемуазель Мийе, что вы здесь делаете? – изумилась директриса.
Она сопроводила вопрос надменным взглядом: смятение на хорошем личике Изоры не предвещало ничего хорошего.
– Я пришла вас предупредить. В понедельник утром меня не будет на работе. И, по правде говоря, я не знаю, когда смогу вернуться.
– Что вы такое говорите? – резко переспросила мадам Понтонье, но тут же смягчилась. – У вас кто-то умер? Кто-то из близких?
– Нет, но я должна уехать!
– Вы должны уехать? Мадемуазель Мийе, если вы уедете без серьезной причины, для меня это будет означать, что вы отказываетесь от места, и найти вам замену не составит труда. Я взяла вас по рекомендации мадам де Ренье, суждениям которой полностью доверяю, но в вашем случае… Я разочарована.
– Поступайте, как считаете нужным. Ничего не могу поделать. Я уезжаю.
– Простите, я правильно расслышала?
Изора кивнула, повернулась и пошла прочь, даже не потребовав жалованья за отработанные дни. Все вокруг казалось каким-то нереальным и расплывчатым – как туман, непроницаемым колпаком накрывший город. Все ее мысли сосредоточились на Тома Маро, который был для нее солнцем, был ее вселенной. «Он уцелел на войне. Его обязательно спасут. По-другому просто быть не может. Его достанут из шахты, он поправится, а я – я все время буду рядом, у изголовья его кровати. И тогда он поймет. Нужно, чтобы он понял, как сильно я его люблю!»
– Мадемуазель Мийе, если вы сейчас переступите порог школы, сколько бы потом ни умоляли взять вас снова, обратного пути не будет! – крикнула ей вслед директриса. – Я и так не слишком довольна вашей работой!
Через минуту к ней присоединился супруг, мсье Понтонье, которого разговор на повышенных тонах заставил выйти из кабинета. Изора к тому времени уже ушла.
– Что происходит? – спросил он.
– Несносная маленькая кривляка Мийе! Она не явится на работу в понедельник.
– Черт возьми, и почему же?
– Я не добилась от нее вразумительного объяснения. Чтобы духу ее тут больше не было! Сейчас же напишу Клотильде де Ренье и выскажу все, что думаю о ее протеже!
