— Давай, буди Дана, идемте, — засуетился он, вырывая у парня документы. — Скорее идемте.
И они вышли, толкаясь и мешая друг другу в дверях.
Машина уже стояла у крыльца с включенными фарами.
— Поехали.
Погруженный в темноту город затаился, ни один фонарь не горел на его столбе.
— Куда ты пропал, мать твою! — закричал на водителя Игорь Николаевич, когда они несли по проезжей части. — Дай сигарету. Мы голодные, без курева, черт тебя дери. Гондон проклятый! Почему нас арестовали?
— Вы же без документов. Приказ — задерживать всех подозрительных.
— Отлично, великолепно, — Игорь Николаевич, злясь, начал прикуривать. — Это ты нарочно подстроил?
Затянувшись и вздохнув, он посмотрел в зеркальце заднего обзора. В полумраке заднего сидения видно было, как Лида держит на руках сына и покачивает его, прижимая к груди.
— Ладно, мальчишку покормить мы успеем. Ты куда пропал?
— Надо было. А когда вернулся, ни вас, ни машины.
— Чудесно. Разиня. Куда мы едем?
— В Ялту.
— Чего?
— Такой приказ.
— Мать вашу…
Назад они летели сонные, едва прожевав кажущуюся невкусной еду. В Домодедово никто их не встречал. «Жигули», оставленные Игорем Николаевичем, стояли, загнанные на территорию аэродрома. Механик пригнал машину к воротам, Игорь Николаевич сел в нее с облегчением и стал выруливать на шоссе.
— Попутешествовали, — бурчал он, ведя машину.
Москву было не узнать. Разбитые фонари, костры прямо на улице, люди, портативные магнитофоны, музыка, звон бьющегося стекла. В машину летели пустые бутылки, им кричали, махали, корчили рожи.
В одном месте на проезжую часть были свалены ящики, садовые скамейки и старая мебель. Затормозив, Игорь Николаевич начал разворачиваться. Какой-то парень дернул дверцу, но машина, рванувшись вперед, пронеслась перед носом колонны танков и выехала на загородное шоссе.
Данилка смотрел на все это, прижавшись к матери. Он был только маленький мальчик и все необычное пугало его.
Уже рассвело, когда они приехали на дачу.
Теперь уже Лида не думала ни о чем, беспокоясь только о Вани. Бегом бросилась она к крыльцу, выхватив у Игоря Николаевича ключ, торопливо отперла дверь. В доме было все тихо.
— Ваня, — неуверенно позвала она, потом закричала: — Ваня!
Сзади ее толкнул Данилка. Он пробежал в комнату, включил свет. На диване, свернувшись калачиком, спал Ваня, и его беленькие волосики взлохматились на голове. Данилка бросился к нему, залез на диван, когда он только приподнимался и схватил в объятия, сам валясь на него.
