— Что?
— Сердечный приступ, не слышали? Марш искать телефон.
Парни попятились.
— А он живой?
— Он умирает, слышишь?
Те снова попятились, потом повернулись и бросились бежать.
Видя, что они скрылись за недостроенными домами, Игорь Николаевич быстро поднялся, огляделся и поднял с земли Лидин кошелек.
— Теперь бежим.
— Но он же умирает.
— Да он сто раз уже умер. Смотри: пульса нет, зрачок не реагирует. Бежим.
— Куда, почему?
— Сейчас здесь будет милиция или эти орлы. Ты хочешь с ними встретиться?
— Н… Нет.
— Я тоже. Данилка, идем сюда, нам нужно передвигаться очень быстро.
Отдав Лиде кошелек и взяв на руки мальчика, Игорь Николаевич быстрым шагом пошел прочь, повернув к жилым домам.
— А почему он умер, почему? — со слезами в голосе говорила Лида, бегом догоняя Игоря Николаевича.
Тот не отвечал, все убыстряя шаг. Зато Данилка, обернувшись к матери и держась одной рукой за шею Игоря Николаевича, сказал с гордостью в голосе:
— Это я его убил.
— О, господи! — вскрикнула Лида.
Они были уже среди домов, и поэтому Игорь Николаевич остановился. Редким прохожим вокруг было не до них, и поэтому он резко повернулся к женщине.
— Ты, вообще, можешь помолчать? Хотя бы ради мальчишки.
С этими словами он поставил ребенка на асфальт.
— Идем скорее, надо попытаться поймать такси. У тебя есть деньги?
Лида заглянула в кошелек.
— На такси хватит?
— Не знаю. Мы живем не далеко.
— Ну-ка, — Игорь Николаевич сам взял у нее кошелек. — Пошли. Возле вашего дома есть аптека?
— Да, в центре, не очень далеко.
— Хорошо. Мы купим что-нибудь успокаивающее.
Дома у Лиды они были через 20 минут, и Игорь Николаевич, сделав мальчику укол, сам уложил его в постель.
— Что с ним? Очень плохо? — спрашивала Лида, укрывая мальчика одеялом.
— Конечно. Рецидив всегда опаснее первого проявления.
— Господи.
Игорь Николаевич выпрямился, изучающе глядя на женщину, а та склонилась над ребенком.
— Он спит.
— Еще бы. Я знаю, что делаю.
— Но он опять начнет кричать по ночам.
— Завтра придется провести с ним очередной ПТС.
— Что?
— Психотерапевтический сеанс. И надо было этому дебилу сдохнуть на глазах у мальчика. Ничего. Не излечима только врожденная патология, — и Игорь Николаевич резко сменил тему. — Может за все труды угостишь?
— Простите. Я сейчас. У меня есть немного сахара.
Лида метнулась на кухню, открыла кран, взялась за чайник. Но крепкие мужские руки помешали ей, а изголодавшиеся губы прижались к обнаженной шее.
Удивленная Лида обернулась.
