— Запирай, — вздохнул я, — там спокойно.
— Ребята, ужинать! — переключила своё внимание на галдящих детей Василиса, — Сегодня последний раз вы здесь едите. Завтра будет всё по-прежнему.
Мальчишки и девчонки побежали переодеваться.
— Кать, а мы почему не переодеваемся? Не во что?
— Мы дежурные, нам не положено. А с завтрашнего дня будет уже никому нельзя, только в своих каютах.
— Жалко, — вздохнул я, — всё детство в скафандрах…
— Да, Тоник, у меня есть замечательное платье, а поносить так и не пришлось. Иди, отдохни часик, потом я.
— Куда… идти? — сглотнув, спросил я.
— В свою каюту.
— Комнаты отдыха для дежурных не предусмотрено? — насколько было бы всё проще, подумал я: напросился в вечные дежурные, всё одно ничего в археологии не понимаю. Нет, ничего бы не получилось, сомневаюсь, что Катя согласилась бы со мной сидеть.
— Такие комнаты есть на больших станциях, так что, перестань мечтать, и иди к себе.
Я поплёлся в свою каюту. Отодвинул входную дверь, заглянул, там никого не было. Быстро сняв комбинезон, собирался уже лечь на верхнюю полку, как открылась дверь санузла, и оттуда вышел Мишка.
Увидев меня, он оторопел:
— Тебе что сказали, заморыш? Брысь в чулан!
— Что я тебе сделал?! — заныл я, думая разжалобить Мишку.
— Сам знаешь!
— Ничего я не знаю! Не помню!
— Так иди, вспоминай! — Мишка схватил меня за майку, и потащил к выходу. Сопротивляясь, я ударил его коленкой в пах, и Мишка согнулся. Тут я совершил ошибку. Вместо того, чтобы добить противника, я ждал, когда он выпрямится, боль пройдёт.
Когда Мишка смог выпрямиться, он буквально озверел. Я ничего не успел понять, как начал с грохотом летать по всей каюте. Мишка не разбирался, чем бьёт, и обо что бьёт. Почему — то все края здесь были твёрдыми, не так, как в изоляторе. Мишка загнал меня в угол, свалил на пол, и продолжал пинать ногами. Хорошо хоть, был босиком.
Наверно, на шум, в каюту забежали ребята с Василисой.
— Миша, прекрати! — Миша последний раз, примерившись, хотел ударить меня в живот, попал по рукам, постарался попасть по лицу.
— Миша, я же тебя просила, не бить его по лицу! — воскликнула Василиса.
— Он меня ударил сюда! — воскликнул в ответ Мишка, показывая куда я его ударил.
— У-у-у, запретный улар! — разочарованно загудели ребята. Я лежал, не в силах пошевелиться, изо рта что-то текло.
— Вставай, идём со мной, — сказала мне Вася. Я пошевелился, но встать, даже на четвереньки, сил не было.
— Помогите ему, ведите в мой кабинет, — услышал я голос Василисы. Меня, не очень бережно, подняли с пола, дотащили до стула в Васиной каюте, посадили и вышли.
