— Куда? — видимо, любопытством страдала не только моя лошадь.
— По делам, — я чувствовала себя все более неловко, — и, если позволите, мне пора.
Вот чего этому дотошному принцу по утрам не спится? Хотя, может, он вообще не спал? Сочинял, к примеру, оду в честь прекрасной Уллы и своих пылких чувств к ней.
— Такты одна собралась? — Дарелл нахмурился.
Наверное, по этикету это было, мягко говоря, неправильно.
— Тут недалеко, — я едва зубами не заскрипела.
— Вот и замечательно. Покажешь мне это свое «недалеко».
Пока я переваривала его слова и пыталась выдавить «Простите, что вы имеете в виду?», Дарелл вывел из конюшни гнедого жеребца.
— Погодите, — до меня, наконец, дошло, — вы, что, со мной собираетесь?
— Ты против? — он с лукавой улыбкой на меня смотрел, чем еще больше загнал в ступор.
Да я была против. Категорически против! Но мне хватило ума это не озвучивать.
— Нет, я только рада, — вот прямо чувствовала, что улыбка у меня вышла крайне фальшивая.
И не ошиблась.
— Впервые вижу человека, который совершенно не умеет врать, — Дарелл рассмеялся.
Я едва сдержала скептический смешок. По-моему, самое главное мое вранье в его адрес как раз таки очень даже удалось.
— Давай уж честно, Элина, — он облокотился плечом на косяк ворот конюшни и скользил по моему лицу изучающим взглядом, — тебе неприятно мое общество?
Этот вопрос меня не на шутку озадачил. Я даже рискнула посмотреть принцу в глаза. Такого цвета здесь становилось зимнее небо раз в году, когда необходимо было укрыть снегом поля, пока не грянули морозы. Темно-серое, с фиолетовыми прожилками из-за того, что в погоду вмешивался местный маг. Меня всегда это зрелище приводило в восторг, и я мечтала, что тоже когда-нибудь буду раскрашивать облака своей магией.
Если вспомнить уже раз пятьдесят упомянутый мною этикет, смотреть в глаза представителям королевской семьи считалось крайне дурным тоном. Подобная привилегия позволялась только родственникам и близким друзьям, если таковые вообще имелись. Но Дарелл к моей наглости отнесся без осуждения. По крайней мере, не высказал его ни словом, ни взглядом. Молча смотрели друг на друга не меньше минуты. Фиолетовые вкрапления в его серых глазах каким-то непостижимым образом меняли цвет, становясь то светло-сиреневыми, то почти черными. У меня даже закралась кощунственная мысль, что златокудрые и румянощекие рыцари из книжек — не такой уж и эталон красоты.
Не ткни меня в очередной раз в спину нетерпеливая Незабудка, я бы еще неизвестно сколько так столбом и стояла, без зазрения совести нарушая этикет. Я тут же отвела глаза и, кое-как собравшись с мыслями, пробормотала:
