Умники города Нукима | страница 2

— Милые мои детки, я привел вам братца, было вас трое, отныне станет четверо. Тот, кто кормит троих, может прокормить и четверых. Любите же друг друга крепко. А сейчас подойдите, дети, поцелуйте своего нового брата.

Жена пастуха первая обняла мальчика-сироту и горячо поцеловала его. Потом подошли дети и по-братски поцеловались с ним.

Заплакал от радости мальчик и долго не мог успокоиться.

Потом сели за стол, радостные, оживленные. Мать постелила детям постели и уложила их всех около себя. Усталый мальчик как только закрыл глаза, тотчас заснул крепким сном.

Во сне на лице его была счастливая улыбка, ему снилось, что он, наконец, возле солнца, держит его и лежит в его теплых объятиях.

Затрепетало его сердце от восторга, он вскочил и увидел, что крепко держит за руку свою названую мать, а во сне обнимал не солнце, а своих братьев.

И понял тогда мальчик, что солнце именно здесь, в этом доме, и именно его он держал в своих объятиях…

Здание росло с каждым часом, — мастера и рабочие трудились не покладая рук. Но богач был недоволен: ему казалось, что работа идет плохо, здание воздвигается слишком медленно. День ему казался коротким, более коротким, чем обычно; на смену утру торопился полдень, быстро наступало время обеда и полуденного отдыха, внезапно звонили колокола к вечерне, солнце поспешно закатывалось.

И самое ужасное, что ежедневно наступал час расплаты с рабочими, хотя здание было еще не достроено. «Что бы это значило? — думал богач. — Нет ли против него заговора? Ведь церковь и та как будто назло ему поздно призывала к заутрене и рано, слишком рано к вечерне.

А солнце, неподкупное солнце, почему оно так торопливо совершало свой длинный путь с востока на запад?»

Богач выходил из себя, сердился, отдавал суровые приказания, требовал, чтобы усерднее работали, не ленились, не медлили. Рвал и метал, приходил в ярость, угрожал рабочим, что лишит их заработка, прогонит с работы…

Его приказания исполнялись беспрекословно. Но ничто не могло смягчить сердце богача: ему казалось, что работа плохо спорится, здание слишком медленно воздвигается, и, когда наступал час расплаты с рабочими, он с тяжелым сердцем открывал свой кошелек и нехотя отсчитывал деньги, сожалея о своей затее и считая деньги истраченными впустую.