Товарищи расплатились и отправились в город. Марк и Мартин шли впереди и говорили о Луиджи.
— Душа наша ушла вместе с ним!.. — сказал Марк.
— Ну, нет!.. — возразил Мартин. — Язычник был покойник!..
— Этот язычник раньше нас с тобою будет в раю!.. — спокойно возразил Марк.
— Это почему?
— Он положил жизнь за други своя!..
Кипучая жизнь Неаполя, к которому сходились все пути тогдашнего мира, быстро втянула в себя вновь приехавших. Узкие улицы его, то круто подымавшиеся в гору, то описывавшие пологие петли, то и дело сменялись лестницами из плитняка; всякий уголок кишел народом, собравшимся со всего света. На прилавках, прямо на улицах, лежали драгоценные восточные ткани, диковинное сарацинское оружие, ковры, тончайшие ювелирные изделия и всякие древности. Всюду слышался греческий язык, гортанные разноплеменные говоры, пестрели белые чалмы и красные колпаки; попадались фигуры евреев, одетых в черные кафтаны с обязательными желтыми кружками на середине спины и на груди.
Среди гама и сутолоки мирового базара то здесь, то там слышалось треньканье струн и пение; казалось, в городе рассыпано столько же певцов, сколько перепелов висело в крохотных клеточках чуть не под каждым окном. Яркие огненные кактусы и самые разнообразные цветы в горшках заполняли все подоконники.
Мартина поразила музыкальность неаполитанцев; он ловил и тщательно запоминал и повторял про себя их легкие, свежие песенки.
Отыскать судно, шедшее прямо в Константинополь, являлось почти невозможным и Ян и Ярослав напрасно тратили время на такие поиски. Но блужданье по порту и городу принесло Яну пользу: он убедился, что Луиджи был совершенно прав, зазывая всех в Неаполь. После пустынного, полумертвого Рима он ослеплял своими богатствами и молодой художник подолгу простаивал у прилавков, рассматривая и изучая изумительные работы древних мастеров.
Подходящий корабль наконец отыскался: он шел в Отранто, откуда уже легко было найти судно, идущее вдоль греческого берега в Константинополь.
Смутно стало на душе Яна, когда время отъезда было наконец установлено. Утром накануне этого дня он тайком от Ярослава поднялся на высокую лесистую гору, на которой французы устроили свое аббатство; в церкви его находилась чудотворная статуя Мадонны. В руках Ян нес небольшой сверток.
Месса в сумрачном соборе монастыря давно кончилась; он был безлюден; Ян отыскал священника и вместе с ним вернулся в храм; с правой стороны от главного алтаря, на пьедестале у стены возвышалась белая статуя Мадонны; склоненную голову ее украшал золотой венец; на левой руке сидел младенец Христос; правую она протягивала к подходившим; лицо ее было полно умиротворяющей ласки.
