Конечно, если по уму, то девицу должны были бы привезти в прокуратуру. Но оказалось, что в отделении нет свободных людей, да и машина неисправна… Клавдия решила, что лучше проехаться самой. Хотя настроение у нее от этого явно не улучшилось.
К милиции Дежкина относилась сложно. Обоснованно считая милиционеров своими коллегами, стояла за честь мундира правоохранительных органов, отметая жестко и бескомпромиссно все обывательские нападки на блюстителей порядка. Какие бы ужасные случаи ей ни приводили, она всегда находила оправдание для людей в форме цвета маренго. Если очень хотелось поссориться с Клавдией, надо было просто сказать:
— Милиция у нас — никуда!
В таких случаях Дежкина становилась фурией. Она сыпала цифрами и аргументами, она сверкала иронией и сарказмом в адрес критика. Ее праведный гнев безжалостно обрушивался на голову обывателя и повергал его в прах.
Клавдия милиционеров любила. Умом.
А сердцем…
О! Сама с собой она была куда более откровенна. Да что там! Ни одному критику не приходила в голову и доля тех разительных, сногсшибательных, ужасающих фактов, которые Клавдия носила в самой глубине сердца. Уж кто-кто, а она точно знала и о хамстве, и о взятках, об удручающем непрофессионализме, о жестокостях, о почти уголовном беспределе, круговой поруке и, что самое страшное, полной безнаказанности «славных бойцов невидимого фронта». Сколько дел с самыми жуткими подробностями прошло и через ее руки и через руки ее коллег. А наказывали в лучшем случае «стрелочников».
Впрочем, Клавдия предпочитала не думать об этом. С милиционерами, приведись ей с ними общаться, она сразу же переходила на официальные рельсы.
Девица оказалась уже совсем не молодой. Это была солидная женщина с мягкими чертами лица и таким же голосом.
Клавдия не очень понимала, как могла эта женщина, вполне респектабельная и даже дородная, оказаться участницей избиения депутата.
Оказалось, что Елена Павловна Низовцева и не была участницей избиения, скорее, она была на стороне Худовского, потому что именно с ней он выходил из бара, когда какие-то мальчишки, «рокеры», по определению Низовцевой, ни с того ни с сего напали на бедного Иосифа Владимировича и стали беспощадно его избивать.
— То есть вот так просто напали и стали избивать? — спросила Клавдия. — И ничего не сказали?
— Нет, что-то они сказали, кажется, — наморщила лоб Низовцева. — Да, они, по-моему, угрожали Иосифу Владимировичу за его политические взгляды…
