Открыв новую дверь, он замер. Девочка ахнула и присела от удивления на корточки.
Огромная зала, в которую они вошли, распахнув дверь почти под самым ее потолком, на две трети оказалась заполненной водой, тускло блестевшей в свете плафонов, ни в одном из которых дуговые лампы не требовали замены.
Вода была неподвижной и абсолютно прозрачной. Если бы не отражения, плававшие в ней и не потухшие под водным покровом фонари, он с легкостью ошибился бы.
Да, это и было море. Неподвижное, никогда не бушевавшее море. Море, родившееся, согласно пророчеству, из того самого родника, что и доныне бьет где-то глубоко внизу. Когда-то, как гласят стародавние легенды, в незапамятные времена, он был даден человеку, дабы освежать его и утолять жажду, сколь бы нетерпимой она не была. Человек, созданный из мертвого праха катакомб и слюны Творца, недолго любовался дарованным ему металлическим миром. Вскоре, как появился он на свет, человек стал скучен и печален в мире бескрайних коридоров и пустынных зал, и тогда он попросил у Создателя даровать ему младшего брата - верного друга и помощника на все времена. И Всевышний, подумав, дал ему брата....
Девочка поднялась и, нетерпеливо оглянувшись на Путешественника, одна пошла по направлению к лестнице. Во всей зале обильно рос лишайник, в этом месте никто не решался прикоснуться к нему, но не было и следа ржавчины, изъязвившей выше катакомбы и точившей медленно их под толстым слоем медленно поднимавшейся год от года тихой воды.
Она подошла к лестнице. Путешественник стоял неподвижно и смотрел на ничем не замутненное море. В скольких отсеках, коридорах, шахтах, переходах и анфиладах он мог увидеть тоже. Но здесь, конечно, лучше всего. Потому и было столь любовно расчищено и обихожено это место. Путешественник не помнил, здесь ли он стоял, впервые любуясь великолепием картины застывшего недвижного моря, или то было в другом месте, немного ниже, немного дальше, немного глубже, ближе к концу затопленных водой катакомб. Зала была схожей, он так же был поражен ее размерами и безмолвной водой поначалу даже незаметной глазу, едва различимой, но тотчас же захватывающей воображение. Он созерцал эту удивительную картину, вспоминая, как делал это не раз давно, давно, когда приходил в эту или другую залу один или с друзьями и подругами; чаще всего один.
- Так здесь совершаются свадьбы? - спросила девочка, сделав первый шаг вниз по лестнице.
- Да, - Путешественник подошел к ней, но она решительно спустилась первой на нижний уровень, у которого находилась самая кромка моря. Девочка подошла к воде, та заливала первую ступеньку, ведущую вниз, и нерешительно обернулась к Путешественнику.
