"Довольно! - прервал его Ашкандук (ибо, напомним, был он изрядно пьян). - Я все же попытаюсь. Имею право!"
Ничего не сказал Оаль-Зиир, молча сел он на свое место и опустил очи долу. Но во взгляде его - говорят - таилась печаль предвидения.
Впрочем, никто из Богов этого не заметил. Всех захватила забавная идея, предложенная Богом торговли, и тогда..."
(из книги "Легенды и мифы древнего Ашэдгуна". - С. 75-76)
Утро едва-едва намечалось на сером небосклоне. Здесь же, в небольшой спаленке с единственным окошком, и вовсе царила непроглядная темень, еще не разбавленная рассветными лучами.
И все-таки женщина проснулась. Понять бы, отчего. Шайдин, кажется, не кричала. Малышка вообще оказалась на удивление тихой - не то что ее старший братец, Куугец. Ох, как же намучились с ним, пока Куги не подрос! Если бы не Ставиен, если бы не ее любимый, единственный, самый-самый родной человек во всем мире...
Гиир улыбнулась и рукой потянулась к левой половине кровати, туда, где лежал муж. Ладонь нашла лишь пустоту и смятые покрывала.
"Наверное, вышел по нужде", - Гиир вздохнула, перевернулась, устраиваясь так, чтобы видеть дверь, видеть Ставиена, когда он войдет. Полежала немного, ожидая сначала спокойно, потом - со все возрастающим нетерпением. Приподнялась на локте, выглянула в окошко.
Странно, двор, привычный старый двор напомнил ей сейчас погост. Не звенел цепью Рыжий, не кудахтали куры, молчал петух. Только большая жирная крыса внезапно выскользнула из-под поленницы дров, хозяйски огляделась и неспешно потрусила к хлеву. "И откуда взялась? Раньше никогда не было". Мыши в доме водились - куда от них денешься, но крысы...
Ставиен все не возвращался. Гиир вздохнула. В углу под кроватью хихикнуло беспокойство - хихикнуло, но затихло.
Потом закричала Шайдин. Девочка рыдала с надрывом, так, словно ей приснилось что-то страшное. Отзываясь, залаял Рыжий.
Гиир поднялась, накинула халат, подошла к колыбельке. Заговорила с дочкой, взяла ее на руки - та понемногу затихла, только всхлипывала.
С Шайдин на руках Гиир вернулась к кровати и села, выглядывая в окно. Крыса уже убежала. Рыжий замолчал. Ставиен все не возвращался.
"Наверное, вчерашний суп таки испортился. Нужно было выбросить. Теперь вот мучится желудком".
Хотя, странно, Гиир тоже ела суп - и ничего. И Куугец ел. Да и Ставиен не жаловался, только нахваливал, но он-то всегда нахваливает, так что...
Но куда же он подевался, в конце концов?!
