Дорон уже был полным хозяином положения, это чувствовали все, и Гард в первую очередь. Пистолет в руках Таратуры выглядел пережитком прошлого.
- Что я хочу от вас? - сказал Дорон, словно Гард был его машинисткой, а он собирался продиктовать ему некий текст. - Я хочу из врага превратить вас не просто в постороннего человека, а в своего единомышленника.
- Это уже слишком! - сказал Гард и мрачно добавил: - Скорее в соучастника?
- Об этом уж я не мечтаю! - улыбнулся Дорон. - Во всяком случае, я хочу, чтобы вы прониклись той целью, ради которой затеян весь эксперимент. Думаете, у меня не было сомнений - запускать его или не запускать? Были. Но если бы не я начал это дело, начал бы кто-то другой… и вовсе не в Ньюкомбе, комиссар! Дело в том, что существует несколько аспектов решаемой нами проблемы. Прежде всего национальный. О нем я говорить долго не буду, вам и так ясно, что нация, первой колонизировавшая другую планету, получает огромные преимущества. Другой аспект - чисто человеческий: расширение сферы жизни, овладение энергетическими источниками, - в понятие «человеческий» аспект я вкладываю весь комплекс, состоящий из социального, экономического, культурного и прочих аспектов, - словом, все то, что демагогами и журналистами называется «победой разума»…
- Победой во имя чего? - спросил Гард, продолжая оказывать Дорону хоть слабое, но все же сопротивление.
- Во имя прогресса! - торжественно ответил генерал, прекрасно понимая, что этот ответ тоже содержит изрядную долю демагогии, но его, можно сказать, уже «несло». - Разумеется, есть и сугубо личный аспект, который я не намерен скрывать от вас, комиссар: мой собственный! Человек, осуществивший такую программу, - надеюсь, вы это понимаете, - становится полновластным хозяином по крайней мере колонизированной планеты! Что же касается будущих марсиан, то, не попади эти люди к нам, они были бы простыми клерками, рабочими, рядовыми интеллигентами, вели бы рутинную жизнь, имели бы рутинные радости и огорчения, а в конечном итоге к ним пришло бы полное забвение. Теперь же их ждет судьба первых колонистов - суровая, трудная, но прекрасная и героическая, полная романтики. Их имена будут золотом вписаны в историю!
- Почему бы вам, генерал, не быть среди них? - сказал Гард.
- А что? Если бы не земные заботы… - Дорон без особого труда изобразил на лице всю сумму этих забот, помешавших ему влезть под купол. - Кстати сказать, - продолжил он через паузу, совершенно ошарашив Гарда, - наша дорогая Дина отдала своего единственного ребенка профессору Яншу…
