В комнате за задвинутыми шторами ходили люди, в основном женщины и в большинстве своем такие, какой представляла себе Ольга мать Андрея.
— Простите, — откашлялась она.
К ней повернулась одна из них, но молодая и стройная, и не похожая на вахтера.
— Что вам?
— А где хозяйка?
— Вот.
— Где?
Женщина показала что-то, что скрывали за собой эти люди.
— Сядем что ли, — сказал пожилой мужчина.
Стулья, пуфики стояли вдоль стен, заставленных мебелью. Люди сели, и Ольга увидела посреди комнаты простой деревянный гроб, установленный на табуретах.
«Господи, бедный мальчик», — Ольга, боявшаяся покойников, с замиранием сердца посмотрела в ту сторону. Но в гробу лежала женщина. Платок скрывал ее волосы, белел под люстрой восковой лоб.
Ольга попятилась в ужасе и села на свободный стул, прижав к животу пластиковый пакет.
— Кто умер? — прошептала она.
— Александра Васильевна. А вы кто?
Ольга, бледная, обернулась на голос. Седой, морщинистый мужчина сидел рядом с ней, напряженно выпрямив длинную худую спину. Был он одет в домашнее вытянутое трико и футболку.
— Я…я из почты. У меня телеграмма.
— Ну-ка, ну-ка, от кого? У нее-то и родни не осталось. Хоронят вот из профсоюза.
Ольга отвернулась. Ей неприятным показалось и морщинистое лицо старика, и его серые бесцветные глаза с гнойниками в уголках век.
— А сын? — промямлила она.
— Так два сына, два имеются. Старший-то сгинул, дезертировал и сгинул, а младший в больнице. Вы это о котором?
— Ни о ком. Я пойду.
Тут все встали. Мужчины подняли гроб и стали выносить.
— Левее, левее, — командовал тот, кто распоряжался похоронами.
Ольга стояла и ждала, чтобы тоже выйти. Старик покашливал около нее.
— Олежка-то, — говорил он, — бедняга, калека теперь, инвалид, и без кормильца остался.
— Где он? — машинально спросила Ольга.
— Так в больнице же. Хотите знать, где?
— Да.
— В хирургии 3-й горбольницы. 5-я палата, 3-й этаж. Ему руку по плечо отрезали, если интересуетесь. А этот, старший-то, тоже хорош, мать в гробу выносят, а он бегает где-то.
— Андрей же не знает.
Тут Ольга осеклась и, повернувшись, уставилась на старика, а он на нее.
— Ну да, ну да.
Ольга не стала дослушивать. Остановившись во время разговора, она пропускала перед собой людей, а теперь оттолкнула локтем проходившую мимо женщину и выскочила через коридор в подъезд. Гроб несли медленно и осторожно, обогнать его было невозможно, и Ольга, внутренне дрожа, двигалась за ним, боясь только, что въедливый старик догонит ее.
